Мир в огне. История Первой и Второй мировых войн в цвете. 1914-1945

Но весь этот петушиный задор — ради справедливости отметим, далеко не в одной только Германии — куда-то исчезал, когда прощались обычные люди: они чувствовали и страх, и взвинченность, и боязнь, и неуверенность. Вернутся ли они домой? И если вернутся, то когда?

Трудно отделаться от чувства, что всего этого можно и нужно было избежать. Еще в июле у руководителей крупных стран Европы была возможность не раздувать пожар, которого многие из них очень боялись. Если бы кризис из-за убийства Франца-Фердинанда не вышел за пределы Балкан, он разрешился бы карательной операцией местного масштаба, своеобразной третьей балканской мини-войной против Сербии.

Вместо этого на полный ход тут же запустили хитроумный механизм связей между самыми густонаселенными и могущественными европейскими народами (и их империями). Вместо сдерживания началась эскалация. Вместо взаимно гарантированного мира все страны впервые столкнулись с возможностью гарантированного уничтожения.

Путь от смертельного выстрела в эрцгерцога до мировой войны был одновременно и простым, и загадочно сложным. В конце концов он привел к нескольким серьезным событиям. 28 июля Австро-Венгрия, не сомневаясь, что ее поддержит Германия, официально объявила войну Сербии. В ответ Россия выступила с заявлением о защите этой страны, к которому в силу договорных обязательств вынуждена была присоединиться Франция. 1 августа Германия объявила войну России, а через два дня — и Франции. К 4 августа Британия со своей империей, включая Канаду, Австралию, Новую Зеландию и Южную Африку, тоже ввязалась в драку, и ее министр иностранных дел сэр Эдвард Грей пророчески оценил исторический смысл всего происходившего: «Светильники гаснут по всей Европе. При нашей жизни они больше не загорятся».

За этим стремительным ввинчиванием в состояние войны крылся целый спектр имперских интересов и забот отдельных государств, дипломатического соперничества, личных пристрастий и мгновенно возросших аппетитов, причем все это стало явным практически одновременно. По крайней мере, наряду с широко известным элегическим предсказанием Грея имело хождение и полностью противоположное: в августе 1914 г. во многих штабах легкомысленно полагали, что «все закончится уже к Рождеству».

Почему-то казалось, что окончить войну так же легко, как начать. Светильники мало-помалу гасли, но все громче ревели двигатели, все сильнее пыхтели паровозы, все быстрее вращались турбины военных кораблей, торопясь доставить людей и машины туда, где они требовались. И даже военный план Германии был четким, как железнодорожное расписание: бросить все силы на Бельгию, потом на Францию и там одержать по возможности легкую победу. И хотя бельгийцы отчаянно сопротивлялись, немцы все равно обращали их крепости в груды камней и бетона.

Пока немцы наступали в Бельгии и Франции, в саму Германию на удивление быстро вошли российские войска. С целью не завоевания, а помощи Британия высадила во Франции экспедиционный корпус, правда, совсем крошечный. Австро-Венгрия трижды пыталась вступить в Сербию, но Сербия пока держалась.

Границы переступались не только в Европе, ведь это был конфликт империй. Под угрозой оказались немецкие колонии, особенно там, где необходимо было перерезать важные коммуникации. Далеко на востоке постепенно активизировалась Япония, давно начавшая формировать собственную империю, а в Британской Индии добровольцы поднимались по трапам на суда, готовые отвезти их в неизвестные дальние края. Посреди всех этих бурных приготовлений из еще нейтральных США начали раздаваться призывы к миру. Пока их старательно заглушали.

Две битвы решительно изменили ход событий. В ходе ВосточноПрусской операции, при городке Танненберг, где в Средние века сходились тевтонские рыцари, российская армия была разбита, а немецкий генерал Гинденбург сделался спасителем своей страны. Близ французской реки Марны произошло то, что назвали «чудом»: стремительным ударом французы сумели остановить германский «паровой каток» и спасли Париж. Немцы начали рыть окопы, чтобы их не оттеснили еще дальше. Тогда они еще не понимали, что в ведении войны начался новый этап.

За считаные недели после объявления войны масштаб потерь и разрушений стал поистине огромным. К началу зимы 1914/15 г. погибло, было ранено, пропало без вести и попало в плен без малого два миллиона человек. Старинные города, такие как бельгийский Лёвен (Лувен), маленькие поселки и деревни Северо-Восточной Франции и Бельгии лежали в руинах.

Так что к Рождеству война только разгоралась. К декабрю 1914 г. все закончилось лишь для сотен тысяч молодых новобранцев, которые пять месяцев тому назад прощались со своими родными и близкими. Для них надежда, которая слышалась в словах «до свидания», сменилась бесповоротным «прощайте».

28 июня 1914 г.

В Сараеве убит эрцгерцог Франц-Фердинанд, наследник австровенгерского престола. При поддержке Германии Австро-Венгрия предъявляет ультиматум Сербии, которую, в свою очередь, поддерживает Россия (союзница Франции)

28 июля