Мир в огне

Но больше всех удивил Никаси. Мальчишка пристал к Ислуину — как придумывать фокусы. Тот в ответ купил и подарил ему книгу «Алхимия и жизнь: основы мироздания». И пояснил, что ловкость рук, конечно, важна — но точный расчёт и знание законов природы главнее. Как, например, с «волшебным шаром». Обычные половинки стального шара, из которых хитро спрятанный в столике насос во время «магических» пассов откачивает воздух. А дальше их держит атмосферное давление. Мальчишка кивнул, согласился… И через пару недель показал на очередном выступлении пусть ещё не очень чисто выполненный, но самостоятельно придуманный фокус.

На этом месте старый Фер взял самодеятельность в свои руки. Высказался, что, мол, хорошо бы ставить сначала в известность его как старейшину, если уж чего в голову пришло… Стаф и Дав в ответ густо покраснели, так как тоже готовили сюрприз. Фер вежливо не заметил, закончил выволочку… И вдруг предложил совершенно необычную идею: а не объединить ли все номера в единую программу-спектакль? Как делают, когда ставят пьесу? И пусть до нынешнего дня так никто не пробовал, они будут первыми! Старика шумно поддержали, и очень скоро труппа выступала не только отдельными номерами, но и давала целые представления. На одной ярмарке их даже попросили задержаться — слишком многие хотели увидеть необычное зрелище, и ради этого даже приехали на торжище второй раз, привезли семьи.

Закончился жаркий август, позолотил деревья сентябрь, отгорело жаркое бабье лето. Фургоны неторопливо тащились по октябрьской распутице на запад, к океану… Когда актёров встретила одна из тех неприятностей, что всегда мечом висят над судьбой бродяг-хугларов. Места попались глухие, потому хоть что-то заработать можно было и не надеяться. Но другого пути не было, либо здесь — либо огромный крюк до Западного Лесного тракта. А терять месяц или полтора ни Ислуин, ни Лейтис не хотели. Выступала лишь Белка — ночевать на улице стало прохладно, а хозяева гостиниц не брали за постой денег, если девушка соглашалась спеть вечером перед завсегдатаями.

В одном таком трактире и попался неприятный слушатель: непонятный дородный мужик то ли с прислугой, то ли со свитой из трёх типов с откровенно разбойничьей рожей. Мужчина громко пьяно восхищался пением девушки, а потом потребовал, чтобы она обязательно посетила его дом, мол, он благородный барон и понимает толк в искусстве. А когда всё затихло, к актёрам подошёл хозяин гостиницы и рассказал, что мужик и правда барон… Вот только слава у него недобрая, любит по окрестным деревням задирать крестьян. А имперский судья — тот далеко, да и вряд ли будет слушать незнатного жалобщика. И ещё говорят, что вместе со своими дружинниками барон время от времени выходит на большую дорогу. Потому артистам лучше бежать с утра пораньше, пока не барон не протрезвел. Актёры согласились, и сами прекрасно всё поняли. Уехали ещё затемно, расспросив трактирщика, свернули не на запад, а на северо-восток, объехать владения барона подальше. Вроде всё обошлось, только тревожный холодок всё равно остался.

Но ни на утро, ни в следующие три дня барон-разбойник их не догнал. И, въехав в очередную деревню, где была харчевня, как обычно договорились с хозяином «песня за ночлег». Белка, в сопровождении Стафа и собаки, пошла петь, а остальные ждали на окраине села. Даже лошадей распрягать не стали. Зритель в здешней глухомани непритязательный, трёх-четырёх песен хватит. А возиться с упряжью куда приятнее в тепле сарая, чем на улице в осенние сумерки и под мелкую морось.

Первой забеспокоилась Лейтис. Собака уже давно только внешне оставалась собакой. На самом деле — магический конструкт, пусть и сделанный на скорую руку, но информацию хозяйке передающий исправно. Следом из фургона выглянул Ислуин, которому девушка шепнула, что что-то не так… Это их и спасло. Дома в деревне выстроились всего в одну прямую улицу, и когда на другом конце буквально через пару минут показался Стаф, за которым гнались несколько людей с факелами, магистр не раздумывал ни мгновения. Крикнув Лейтис приказ, он хлестнул коня и погнал фургон навстречу Стафу, которого втащили буквально на ходу. После чего Дав кинул топор в ближайшего врага — ловкость и сила жонглёра не подвели, непонятный мужик выронил окованную железом дубину и осел на землю, остальные шарахнулись в сторону. А оба фургона, не останавливаясь, промчались в лес, драться голыми руками с десятком вооружённых разбойников Ислуин и Лейтис не собирались. Вслед полетело несколько стрел, но все мимо. Никто не ждал, что актёры будут прорываться сквозь деревню, а не побегут назад.

Сколько длилась бешеная скачка, не считали. Остановились на какой-то поляне, лишь когда остатков вечернего света сквозь ветки деревьев перестало хватать, и дорога окончательно потерялась во мгле. После чего принялись врачевать Стафа — парня хорошо избили, расплывался синяк на половину лица, да и дышал он осторожно. И слушать рассказ, что же произошло.