Мир в твоём доме

– Уточняю два момента, – Зорин опять лёг на диван, закинул ногу на ногу, – пакет вовсе не трофей, добытый мной в бою, а, вынужден покаяться, сворован из старой сумки в доме Вали, – признался он. – Сумка висела на стене, ну я решил посмотреть, что там. Согласись, что ты на моём месте тоже туда бы полезла, так ведь? – он поймал руку жены и нежно поцеловал её в ладонь.

– Ну не знаю, – нарочито серьёзно ответила Вика, – видишь ли, у меня никогда не наблюдалось криминальных наклонностей.

– Зато авантюрных хоть отбавляй.

– Это спорное утверждение, – она пожала плечами. – Так что там за второй момент ты хотел уточнить? – тут же напомнила.

– В бою поколотили не меня, а я одержал победу, – резюмировал Зорин.

– А битва ради чего?

– За справедливость, конечно, – Вадим шутливо посчитал пальцы на руке супруги.

– А если подробно? – Вика наблюдала за ним, едва сдерживая улыбку.

– Вот вечно вам, женщинам, нужны подробности, – вздохнул Зорин, – заступился за мужика на заправке, которого лупили три урода. Вот и все подробности. Но самое интересно не это – мужик тот оказался моим давним знакомым. Лёшка Соколов, мы с ним когда-то вместе работали. Потом разбежались. А теперь вдруг пересеклись вот при таких странных обстоятельствах. Соколов переехал в заповедник и стал лесником, или как он говорит – работником леса. Кстати, пригласил нас к себе в гости. Съездим как-нибудь?

– Почему бы и нет? – согласилась Виктория. – Возьмём с собой обеих девочек, Валюша уже будет жить с нами. Думаю, она больше всех обрадуется возможности побыть на природе, ведь девочка всю жизнь прожила в деревне. Как она ещё приспособится к городу, вот о чём я переживаю. В семье-то ей будет хорошо, мы её любим, а вот обстановка внешнего мира… – Вика задумалась, перевела взгляд на куртку мужа. – А пакет, который ты положил в карман? Что в нём?

– Сам бы рад узнать, – усмехнулся Вадим, – таскаю его в кармане уже полдня и никак не удосужусь посмотреть. Вскрывай, что теперь соблюдать политесы, – он приподнялся, опёрся о локоть.

Виктория оторвала старый потрёпанный пластырь от пакета, в котором оказался ещё один пакет – поменьше, но более плотный. Тот был перевязан обычной ниткой.

– Прямо тайны Мадридского двора, – прокомментировал Зорин, качая ногой от нетерпения.

– Подожди, тут надо аккуратно, – Вика от усердия аж губу закусила. – Лист бумаги тонкий, чернила на нём местами поплыли.

– Что это? – Вадим сдвинул брови.

– Письмо, – протянула Вика, посмотрела на Вадима. – Почти вся первая строка размыта, интересно, кем и кому оно было написано?

Глава 8

– Чтобы это узнать, надо прочесть, – отозвался Вадим, он лёг ближе к спинке дивана, приглашая супругу устроиться рядом с ним. Виктория, подогнув под себя ноги по-турецки, так и сделала. Поправила очки, откашлялась:

– «… Давно собиралась тебе написать, однако никак не могла себя заставить это сделать. И дело не только в том, что я осознанно приняла решение никогда не жить в деревне, я решила начать искать свою мать. Да, настоящую мать. Я уже давно знаю, что вы с отцом мне не родители. Сколько же вы планировали это от меня скрывать? И неужели не боялись, что рано или поздно кто-нибудь в Беляниново мне расскажет правду? – Вика опять посмотрела на мужа. – Вадюш, я пока ничего не понимаю, – призналась она.

– Я тоже, но в тоне письма чувствуется обида, – рассудил он.

– Да, пожалуй, – она пробежала глазами письмо дальше, но тут же вернулась к тому месту, где закончила. – «… Ты можешь считать меня неблагодарной, думать всё, что угодно, но мне всегда казалось, что я не на своём месте. Мне не нравился этот дом, его обстановка, его простота и грязь, которую вы приносили со двора. Печь, которую надо было всё время топить, отсутствие элементарных условий и удобств, хотя твой муж и старался улучшить что-то в доме. Но мне всё равно казалось чужим то, где я живу. А потом появление на свет сестры, то есть я думала, что она мне сестра, а теперь знаю, что она, как и вы – чужие мне. – Вика остановила чтение, целый абзац пришлось пропустить из-за того, что чернила на нём совсем растеклись, следующий абзац сохранился частично. Почерк был мелким, почти бисерным, это тоже затрудняло чтение.

– «… Да, чужие. И я стала это особенно замечать, когда ты нянчилась со своей родной дочерью, как ты на неё смотришь, как целуешь, как держишь на руках… – Вика опять остановилась.

– Я знаю, о чём ты подумала, – Вадим стал гладить плечо жены, – но этот случай не имеет к нам никакого отношения, Валя знает, что она нам не родная и не станет упрекать и предъявлять претензии, я не сомневаюсь, – убеждённо сказал он.

– Но она может догадаться, что Василису я люблю больше, просто потому что она мне родная по крови, – Вика нахмурилась, – если быть совсем откровенной, то это так и есть. Я уделяю, и буду уделять ей больше времени, чем Вале.

– Правильно, потому что Васька просто ещё маленькая. Будь Валя нашей родной дочерью, ты бы точно также возилась с Василисой больше, чем с ней, – объяснил Вадим, поправляя подушку.