Мир в XVIII веке

В 1774 г. немецкий педагог Иоганн Бернхард Базедов организовал в Дессау особый воспитательный институт — «Филантропинум», просуществовавший до 1793 г. Здесь применялась разработанная Базедовым педагогическая система, призванная воспитывать детей по «законам природы» (в духе Руссо) и внушать им любовь к ближнему. Дело Базедова продолжили Иоахим Генрих Кампе, Христиан Вольке, Христиан Готхильф Зальцман. Екатерина II, обдумывавшая реформу образования в России, также интересовалась идеями Базедова и в 1784 г. пригласила Вольке в Петербург.

Большое место занимала благотворительность в деятельности масонских лож, также вошедших в моду среди аристократии. «Дух сопричастности, сладость равенства, поддержки и взаимной помощи <…> формируют общими усилиями ту благотворительность, которая составляет основу и смысл масонства» — утверждалось в документах одной из лож. На поддержку неимущих «братьев», их вдов, других «достойных» бедняков и сирот масоны тратили немалые деньги.

Престиж светской филантропии в XVIII в. неуклонно рос, и потому возможности ее были достаточно велики. Однако на вопрос о том, кто должен в первую очередь искоренять общественное зло, Просвещение так и не дало ответа. Оно только поставило вопросы и наметило пути, по которым гораздо позднее предстояло двигаться создателям социального государства.

Франкмасонство

Франкмасонству — одной из наиболее специфических социокультурных практик эпохи Просвещения — посвящена огромная литература, и все же, несмотря на обилие исследований, этот феномен трудно поддается интерпретации. С одной стороны, это обусловлено завесой тайны, которая всегда скрывала внутреннюю жизнь лож от взгляда «непосвященных». С другой стороны, масонская проблематика длительное время была и в значительной мере остается крайне идеологизированной, что серьезно затрудняет ее научную разработку.

Сами франкмасоны окружили историю своего сообщества множеством легенд, увязывая его возникновение и с культом «основателя геометрии» Гермеса Трисмегиста, и с легендой о строителе Соломонова храма Хираме, и с традициями друидов, поэтому происхождение масонства всегда было предметом самых различных толкований. Сегодня большинство исследователей солидарны в том, что корни этого явления следует искать не в далекой древности, а в Средневековье, породившем в Западной Европе такую специфическую форму социальных связей, как цехи и гильдии. Ремесленные и торговые корпорации, особенно развитые во Франции, на Британских островах и в германских государствах, на протяжений веков обеспечивали своим членам устойчивый социальный статус, контролировали качество орудий труда и конечного продукта, поддерживали стабильность заработков. Со временем эти замкнутые сообщества стали тормозом на пути экономического развития Европы и постепенно пришли в упадок. Французская революция упразднила гильдии в 1791 г., в Великобритании и немецких землях они исчезли в первой трети XIX в. Общей судьбы избежала лишь корпорация каменщиков, трансформировавшаяся в явление совершенно нового типа — франкмасонство.

Почему именно гильдия каменщиков оказалась способной к такой трансформации? Вероятно, свою роль сыграл коллективный характер ремесла людей, занятых в сфере строительства. Немаловажно и то, что верхушка этого сообщества обладала относительно высоким уровнем образования и культуры, поддерживала тесные контакты с архитекторами, инженерами и другими представителями интеллектуального труда. Мастерские были заинтересованы в состоятельных заказчиках и устанавливали с ними особые отношения. По этим или иным причинам так называемые «оперативные» масоны, непосредственно связанные со строительством, стали допускать в свой круг масонов «спекулятивных» (созерцательных) — лиц иных профессий и представителей привилегированных сословий. Социальный состав лож стал изменяться, и ремесленные корпорации начали превращаться в то, что американская исследовательница М. Джейкоб назвала «элитными клубами общения», — в очаги культуры, в стенах которых вырабатывался особый тип социального поведения и особый дискурс.