Мир внизу

– Все отлично, спасибо. – Губы растянулись в самоуверенной улыбке, в то время как я пыталась не считать длину своих вдохов. – Я же рыжая, мы бледные от природы.

Женщина улыбнулась в ответ, и я поняла, что получилось. Я же Сионна Вэль, лучший рейнджер на этой гребаной станции. У меня всегда все отлично.

И никто не должен в этом усомниться.

Я ухмылялась так, пока женщина не вышла, а затем гримаса сползла с меня, как защитная маска после капсулы с антисептиком. Хотелось привалиться к стене, а то и вообще осесть на пол, и сидеть так, пока лифт не приедет на мой уровень. Но я помнила, что здесь есть камеры, установленные службой безопасности… И мысль о том, что такую меня, дрожащую и забившуюся в угол, кто-то увидит, заставляла игнорировать эту слабость.

Через двадцать секунд лифт остановился, и панель отъехала, выпуская меня в жилой отсек; я чуть ли не бегом рванула в свою каюту, вытаскивая карточку на ходу. К счастью, код ввелся правильно с первой попытки.

Оказавшись у себя, я забралась под одеяло с головой, даже не переодеваясь. Скрючилась в позе эмбриона, максимально сжавшись, крепко зажмурив глаза и стараясь дышать как можно тише. Минут через десять, когда под одеялом стало невыносимо душно и дрожь от фантомного холода отступила, я вылезла обратно.

Зачем мне было ехать в транспортный отдел? Какой в этом смысл? Зачем мне нужна была Эрлин? Какого черта я нарвалась на Лиама?

Я поступила необдуманно – и вот результат.

Это снова случилось. Паническая атака.

Если кто-нибудь узнает, что подобное происходит со мной уже второй год, эту информацию внесут в мои медицинские таблицы. Даже такая мелочь, как подверженность паническим атакам, может повлиять на мое положение здесь. Может уничтожить то, над чем я так долго трудилась.

Поэтому никто не должен об этом знать.

Никто не должен…

Никто не…

Я в ужасе посмотрела на старого дроида, служащего подставкой для моих фотоальбомов. Я собирала их уже четыре года, по фотографии из каждого мертвого дома.

«Иди полистай свои фотоальбомчики…»

Что…

Что, черт возьми, происходит?

Единственный легальный источник, из которого Лиам мог узнать о моей коллекции, – это регулярно обновляемая база с архивами содержимого, принесенного рейнджерами с Земли. Но доступа к этой базе у него быть не могло. И незаконно получить его он не мог – по понятным причинам у маргиналов проблемы с компьютерами. Да и специально выискивать настолько специфическую вещь – кто угодно не додумался бы.

А значит… Меня вновь бросило в холод, но причиной этому была не паническая атака, а совершенно четкое осознание: Лиам был здесь.

В моей комнате.

* * *

В столовой корпуса было почти безлюдно. Станция предсказуемо погрузилась в траур – многие наши пошли к семье Тамины, чтобы выразить соболезнования. Это было даже почти на руку: чем меньше людей, тем выше вероятность, что у меня получится прийти к какому-то решению. По некоторым причинам моя комната больше напоминала место для скорби и сна, чем обитель, где можно спокойно подумать.

Я была поражена открытием и намеревалась узнать, что Лиам делал в моей каюте, кто помог ему взломать код, и если это была Айроуз, то какого черта. Интуиция подсказывала, что разбираться со всем этим нужно аккуратно, не бросаясь обвинениями вперед.

Только вот с чего начать? Об этом интуиция упрямо молчала.

Я взяла себе кружку какао и села за небольшой столик в углу столовой. Это был столик нашей золотой троицы, со знакомыми царапинами и потертостями, с инициалами и дурацкими фразочками, втихаря выведенными на боковом срезе. Вот только уже минул второй год, как обедала за ним я в полном одиночестве. Другие рейнджеры занимали его в самую последнюю очередь. А два года назад, когда все случилось, он долгое время пустовал. Все сторонились несчастного столика, словно он был развороченной могилой.

Наверное, что-то подобное произойдет со столиком, за которым со своими друзьями сидела Тамина. Еще одна разрытая могила.

Стоило мне только вспомнить о прошлом, словно в насмешку, ко мне подсела Фирзен. Она ловко перемахнула через лавку, водрузила на стол локти, как не делала уже очень давно, тряхнула неровно стриженной шевелюрой – на этот раз выкрашенной в темно-синий, – и растянула тонкие губы в улыбке. Мое сердце на секунду замедлило ход.

Точно такая же улыбка была у Касса. Острая и тонкая, как игла.

– Здравствуй, Си, – нарочито жизнерадостно сказала Фирзен, пододвигаясь ко мне своими локтями. Ее голос звучал тихо и вкрадчиво. Фирзен заметно повзрослела с того времени, когда мы еще были друзьями. Когда нас связывал ее брат. – Как оно?

– Во-первых, не Си, а Сионна, – сказала я, избавляясь от наваждения. – Во-вторых, тебя правда интересует, как мои дела? Или так, просто позлорадствовать? Я же знаю, что ты в курсе… всего.