Мир внутри: вы – история человечества

89 Шаблоны убаюкивают нас до тупости

Л. рассказала, что какое-то время она придерживалась определенного – религиозного – шаблона мышления. Она не собиралась следовать какому-либо шаблону, однако незаметно для себя оказалась в это втянутой. Она считает, что не должна следовать ни за кем, кроме себя, и что, возможно, это помогло бы устранить ее запутанность, если бы мы смогли обсудить это вместе.

Как случилось, что мы нуждаемся в шаблонах, навязываемых нам кем-то или созданных нами самими? Разве не из-за страха? Мы боимся не достичь, не получить, не стать? Следуя шаблону, мы можем не прикладывать усилий, чтобы думать, чувствовать; другие продумали некий образ действий, и нам лишь остается ему следовать. Мы полагаем, что шаблоны гарантируют нам защиту от неудач, боли и заблуждений, но они нас лишь оглупляют, убаюкивая до тупости. Следование шаблону поддерживает разделение между мыслящим и его мыслью, между наблюдающим и объектом наблюдения; так исчезает всякая возможность возвышения над мыслящим и его мыслью. Следуя шаблону, мысль и чувство движутся в сфере известного, тварного, и в результате всегда себя обусловливают. У мысли никогда нет свободы для обретения опыта, обнаружения реальности. Помимо этого, в увлечении шаблоном всегда присутствует борьба за становление [чем-либо], и никогда – понимание, а значит, бытие.

С освобождением от шаблонов приходит творчество. Таким образом, поняв глубокое значение шаблонов, мы не будем принимать одно и отвергать другое, будь оно создано нами или другими. Как только человек ухватит суть природы образцов, они, вследствие постоянного осознавания, разрушатся у него внутри. Вы не сможете заставить необъятный поток жизни течь через узкий шаблон, но, поскольку мы постоянно пытаемся это делать, мы привязаны к конфликту и боли, никогда не бывая свободными, открытыми, чувствительными к реальности.

– Если человек мыслит в таком ключе, – сказала она, – то это не так уж безнадежно. Я испытывала замешательство и обратилась к психологу, чтобы об этом поговорить. По вашему мнению, я поступила разумно?

– Вместо того чтобы позволить всем нашим отношениям играть роль зеркала в процессе самораскрытия, который один лишь может устранить заблуждение, мы выбираем особое зеркало, которое, как мы надеемся, рассеет наши заблуждения. Ясность должна быть внесена неким авторитетным лицом или нам самим следует ее искать? Специалист или некий метод могут помочь, но это не будет самопознанием. Только самопознание приносит ясность, устраняет замешательство. Познавать себя можно во всех взаимоотношениях, при этом одни отношения дают скромные знания, другие – большие, но когда мы, желая знать [себя], обращаемся к авторитетному лицу, мы перекрываем себе доступ к несметному жизненному богатству. И тогда мы не учимся, мы не открыты, не восприимчивы к сокровищам реальности.

– Да, – ответила она, – я понимаю, что вы имеете в виду. Мы все склонны придавать большое значение авторитетам, в результате чего лишаем себя опыта. Человек должен приветствовать опыт и стараться его понять.

– Вам не удастся понять переживание без понимания переживающего. Переживающий не должен быть отделен от переживания: они – единое явление. С постижением переживающего уясняется все явление в целом.

– При этом, похоже, возникает еще одна трудность – объективация. Нет ли опасности объективации[1], экстернализации[2] до такой степени, что человек внутренне мертвеет?

– Когда мы объективируем, изучаем наши внутренние реакции, чтобы их понять, мы не становимся бесчувственными; наоборот, растет наша способность к единению, а с ней возрастает открытость и восприимчивость к реальности. Но если мы будем объективировать, чтобы спастись от боли, от понимания, к нам подкрадется бесчувственность; мы станем эгоцентричными, за чем последует омертвление. Объективировать и при этом быть субъективно, внутренне осознанными трудно. Этот процесс также своего рода медитация.

– Я пыталась заниматься, – сказала она, – той медитацией, которую вы рекомендуете, продумывая и отслеживая до конца каждую мысль и каждое чувство, и, похоже, это принесло больше свободы и понимания. В течение нескольких лет я практиковала различные виды медитации, молитвы и тому подобное, но эта медитация многое открывает и проясняет. Она позволяет прикоснуться к еще большим глубинам мысли и любви.

– Нам известна любовь к объекту, сопровождаемая зависимостью, чувством собственничества, страхом и так далее. Но разве не существует любви, полной самой по себе? Она существует, и она самодостаточна. Она безусильна.

90 Правильная медитация