Мир Всем Вам.

Синеглазая осень Алтая… Она была так похожа на ту довоенную осень далекого 99-го года — время дембельского моего одиночества и неясной солдатской тоски. Время, когда я еще не знал, какой из следующих дней протрубит мне сбор. Но уже чувствовал, понимал, что остался лишь миг до этой беды.

И вот теперь словно возвращалось время. Словно я вновь вернулся в тот год. И так же, как и тогда, мой сбор не требовал больше пяти минут. И также лежал в шкафу походный мой вещмешок, всегда готовый в дорогу и пустой, как и прежде. Мне нечего было в него положить. Я ничего не накопил за эти годы, а то, что имел, мог бы оставить без слез.

Конечно, никто не толкал меня в эту Чечню. И, получив работу, можно было как-то начать свою жизнь. Заняться карьерой, подумать уже о семье. Но это требовало стольких хлопот — думать о завтрашнем дне! Хлопотать по службе и строить с кем-то личное счастье. Зачем?.. Если так легко отложить всё на потом. И мой выбор был прост: Чечня превыше всего! Оказалось, что это несложно — выбирать меньшее из двух зол. Чечня не требовала никаких забот, на нее не надо было собирать денег, как на свадьбу, как на жилье и на собственный стол. Она и так всё давала: и деньги, и стол, и жилье, давала оружие, чтобы защитить себя, и с избытком патронов, чтобы иметь пулю для своего лба, когда это всё надоест. Там не нужно было рвать и метать по службе, чтобы тебя заметили и погнали с должности другого. Там для всех были свободны любые места — любые палатки, вагоны, бараки, траншеи, окопы… И в них умирали при любой должности и при любом звании. Чечня равняла всех. А здесь не проходил день, чтобы мы не делились на правых и неправых, не соперничали между собой, не переживали за будущий день.

И вот теперь я не знал никаких забот. Потому что купил свободу от завтра. Я забыл, как копить деньги и не жалел ни одну зарплату. Забыл, зачем нужны серьезные отношения и не собрался усложнять ими жизнь. Оставил все волнения и не имел планов даже на будущий час. Теперь, отписав все рапорта, пройдя все медосмотры, я просто сидел и ждал, когда по мою душу прилетит «борт». А он никак не приходил, день моего освобождения…

Говорят, нет ничего хуже, чем ждать. Когда одна за другой ползут пустые минуты и каждая дольше человеческой жизни. И чем дальше катится время, тем все недоступнее кажется цель.

Мне бы запить, да я не научился находить утешение в водке…

В каком же безвестном небе блудит мой «борт»? И как сбить его с курса, чтоб приземлить, где он нужен больше всего?

…День занимал меня целиком и не оставлял времени думать об этом несчастье. И даже в свой выходной у меня хватало работы, чтобы не сидеть дома. Но если бы был бесконечен день!.. Если бы не было того момента, когда вновь приходилось открывать свою дверь — самый близкий к полночи час, что возвращал меня со службы домой. Возвращал пешком через сырые безлюдные дворы, мимо потухших холодных домов. Приводил в пустую мою каморку, где едва умещалась армейская железная кровать, шкаф да мелкая тумба. Где каждая ночь отнимала у меня веру в Чечню…

О, эти ночи — убийцы моих надежд! Время, когда мне хотелось рыдать, поняв, что без пользы проходит жизнь. Когда я боялся уснуть и встретить новое утро, ведущее следующий бестолковый день. День, который пройдет в трудах, в бегах, на пустой желудок, у равнодушных порогов чужих квартир. День, который я так не хотел приближать. Я всегда уставал при свете солнца, но всегда недосыпал при свете луны. Всегда находил какие-то дела, чтобы отсрочить сон. Что это были за дела, что были выше любой усталости? Да только глупые, потому что всегда о войне, мои стихи, да бездарные, потому что всегда неоконченные, мои поэмы. Я потерял свой поэтический дар и тщетно надеялся его вернуть. Огрубел мой гибкий язык, потеряла прежнюю красоту живая моя мысль, потускнел идущий от строчек свет… Я просто забыл, как сочинять. И напрасно бился каждую ночь над новым стихом. Ушла моя Муза и увела за собой самую дорогую часть бродяжьей души — Вдохновение. И я забыл, что такое Страсть.

Но остались следы. Легкие отпечатки подошв на дороге, по которой бежали от меня чувства. Бежали без оглядки на счастливую родину своего рождения. В поэтическую державу Кавказа. На подмостки горных вершин, где можно будет сыграть невероятную трагедию жизни и разжечь пожар ее невероятной страсти. Туда, где, наконец, я вновь обрету вдохновение или же призову свою гибель.

Мне нечего здесь терять. Меня оставили чувства и я почти мертв.

…И все-таки осень. Пора запоздалой любви, пора черного траура по золоту пляжных песков. Косматые туманы аллей, их сладкий дух загнившей листвы. Белые ночи бескровной луны…