Мир за мир (СИ)

— …Гражданство получила кое-как, а квартиры-то своей нет! Будет Лёне восемнадцать — и куда я пойду? Приведёт себе девку, а я на птичьих правах?..

«А ты ему больше вкручивай, что «все мужики козлы», тогда точно блеять начнёт, ибо «если тебя незаслуженно обидели — вернись и заслужи». И с гражданством твой муж дал промашку — специально не разводился, пока ты его не получила, а как по мне, нефиг в Россию таких хитрожопых хохлушек тащить».

— …Теперь вот не могу замуж выйти, кому я нужна с ребёнком? С кем ни пытаешься познакомиться — все морду воротят!..

«Ещё бы! Не в Лёне дело, а в том, что ты неприкрыто липнешь ко всем на шею и заливаешь своей кислятиной».

— И одеться нормально не могу, всё на Лёню уходит! — Оксана явно заходила на второй круг, и Кристина, налив по следующей, быстро перебила:

— А оно тебе надо — замуж? Ну не стоит галочка «замужем», и что с того?

— А как иначе-то? Девчата на работе — одной муж шубу подарил, другая на дачу с ним поехала, третья в декрет ушла, а я как не своя получаюсь! Хотя есть у нас одна, так ей ещё хуже — ни мужа, ни детей, вообще поговорить не о чем.

«Пароль — «А мой-то сегодня!..» Отзыв — «А мой-то!..» Так и есть, не любовь тебе нужна, а просто не по себе, что щупальце кидают, а в ответ кинуть нечего. И дети у вас — тоже не более чем щупальца для опознания «свой-чужой». А та, которая «ни мужа, ни детей», небось и тряпки с вами не обсуждает!» — тут Кристине стало попросту стыдно. Она-то сама одевается очень хорошо, и украшения у неё — авторская работа прекрасного мастера, негоже ей осуждать тётенек, которым вся-то радость — повздыхать да потрепаться, кто что видел в витрине да в журнале! И Оксана на самом деле не злая — о сыне заботится, в трудные времена всегда её деньгами выручала, все малышовые вещи Лёни отдала для Белочки. Ограниченная только, и любовь к халяве ну совершенно хохляцкая. Да уж, «девушку из украинской провинции вывезти можно, а вот украинскую провинцию из девушки — никогда».

— Вот ни мужа нет, ни даже родных никаких! — Оксана опять начала читать свой сто пятьдесят второй псалом[1], но в этот момент послышался звонок в дверь.

— Лёня с твоими? Не должны вроде так рано, — она обеспокоенно вышла в прихожую и через полминуты опять открыла дверь на кухню, впуская Нату и какого-то незнакомого мужчину лет тридцати.

* * *

«Неужели и фея наша в свахи подалась?» — неприятно удивилась Кристина. — «Знает ведь, что не надо мне! Или это Оксане партия? Бедный мужик».

— Ещё раз добрый день, дамы! — голос мужчины звучал слегка иронично. — Меня зовут Артур, а вы, я так понимаю, Кристина?

— Да, — женщина, чуть привстав, мило улыбнулась. «А глаза-то — умные. Нет, Оксане не обломится! Неужели со мной знакомиться пришёл?»

— Приятно познакомиться! Оксана, Ната сказала, что у вас барахлит розетка, может быть, посмотрим?

— Да-да, пойдёмте покажу! — они прошли в комнату. — А вы умеете чинить розетки? Мой-то… — хозяйка была в своём репертуаре.

Кристина со стыдом схватилась за голову:

— Наталь, ты что, такого мужика — Оксане?! Видишь, как она клеится сразу? — женщина приглушила голос до шёпота.

— Ни Оксане, ни тебе, не волнуйся, — успокоила её Лесная Сестра. — Артур — стихиаль Воздуха. Не только я учениц беру.

— Лёня? — сообразила Кристина. — Знаешь, было бы здорово! Умный мальчик, такой учитель ему и нужен! Только мама у него, ты же видишь…

* * *

— Мама! — ворвалась Белка. — Ната! Ура!

— Здравствуйте! — смущённо выдавил из себя юный джентльмен лет восьми.

— Добрый вечер, — кивнула Лидия Николаевна.

— Добрый вечер! — выложил весёлую улыбку Страж Вихрей, незаметно изучая мальчишку. «На первый взгляд — да, возможный ученик. На второй, впрочем, тоже».

— Мам, пойдём домой! — девочка настойчиво тянула Кристину за рукав. — Мы такую обезьянку видели!

— Я с вами, можно? — подмигнула Лесная Сестра.

— Артур, давайте хоть чаю попьём? — тоскливо, хотя ей самой казалось — кокетливо, посмотрела Оксана.

* * *

— Ба, а почему у тебя булавка в зубе? — выпалила Белка.

— Какая булавка? — не поняла Лидия Николаевна.

— Ну, в зубе… — девочка загибала пальцы. — Который третий с края, внизу.

— Мама, у тебя же искусственный зуб на штифте! — сообразила Кристина.

— Фигасе! — выдохнула Ната. — Белочка, а ты только у бабушки такое видишь или у всех? Ну, бяку всякую?

— Бяку? — Белка начала вспоминать. — Видела в зоопарке, что у одной тёти гриб растёт вот здесь, — она показала на низ живота.

«Миома», — поняла Лесная Сестра. — «Так вот что может Белка!»

— На себе не показывают! — машинально одёрнула внучку Лидия Николаевна. — Белка! Ты что, это видела?

— Да… А это нельзя?

— Ведьма… — в ужасе прошептала бабушка. — Рыжая… Доченька, говорила я тебе — не путайся с этим Димой! — она тихо заплакала, обессиленно опустившись на стул. — И Ната твоя ведьма, потому и ходит к нам — ученицу себе готовит!

— Лида… — Лесная Сестра приобняла женщину. — Я фея, а не ведьма.