Мир, затерянный во времени

– Сын Черного Бога поручил мне сказать, что некто находится у нас в плену, и пленник этот носит вот такой символ, – вкрадчивым голосом, в котором сквозило злорадство, произнес он, затем передал что-то смуглолицему дикарю. Тот приблизился к Чойсу, стоявшему у ворот, и бросил к его ногам какой-то предмет.

Чойс взглянул вниз, и лицо его побелело. Он наклонился, поднял предмет и внимательно осмотрел его. Саргон осторожно выглянул из-за плеча Чойса и смог рассмотреть, что это за символ. У него упало сердце, когда он узнал кольцо с печатью, которое Алара носила на большом пальце левой руки, – эмблему принцессы, наследницы престола империи.

Лицо Чойса вмиг стало старым и изможденным. Он крепко сжал в кулаке золотое кольцо-печать.

– Говори дальше, – потребовал он, и Мингол насмешливо поклонился.

– Госпожа, которая носила этот талисман… у меня нет нужды называть ее имя, потому что вы его прекрасно знаете… Так вот она поехала из столицы сюда, чтобы присоединиться к вам, но мы ей в этом помешали, захватив ее в плен. Сейчас она отдыхает в подземельях Шам Нар Чана, а тот, кто ехал сюда вместе с ней, заснул вечным сном на заброшенной дороге.

Чойс зарычал сквозь зубы, извергая проклятия. На его лицо было страшно смотреть.

– Ваши условия? – наконец выдохнул он.

– Они совсем простые. Вы должны покинуть это место, вот и все. Уходите куда хотите и оставьте ворота цитадели открытыми. Если вы покинете цитадель завтра к полудню, ваша госпожа не пострадает. Если же вы останетесь удерживать эту крепость, презрев волю Сына Хаоса, тогда госпожа, которая носила это кольцо, будет… – Мингол сделал паузу и закончил фразу свистящим шепотом, – …сожжена заживо на алтаре Черного Бога. А мы все равно одолеем вас, разнесем стену на куски и убьем всех безо всякой пощады. Итак, выбирайте!

Наступило долгое молчание. Лицо Чойса стало еще более мрачным, в глазах заблестели слезы.

– Может, святой Аздирим поймет и простит, – хриплым, надломленным голосом произнес он. – У меня нет выбора. Творите свое зло, черные дьяволы! Во Внутренних Землях находятся тысячи беззащитных людей. И жизни этих тысяч перевешивают жизнь одной девушки. У меня нет выбора, я останусь и буду сражаться с вами до последнего дыхания.

Мингол явно пришел в замешательство. Он попытался что-то пробормотать, но Чойс повернулся и вместе с военачальниками пошел к воротам, которые открылись, а затем с треском захлопнулись перед самым носом Мингола. Тот грязно выругался, а затем принялся колотить по мощным воротам.

Вы – придурки! Это же ваша принцесса, Алара. Из-за вас она умрет ужасной смертью! А вслед за ней и все вы! Наши Орды уже на марше, и ничто в этом мире не сможет устоять перед людьми с севера! Дураки! Ну и умирайте!

Он повернулся и пошел прочь, дрожа от ярости, махнул рукой соплеменникам, которые двинулись вслед за ним.

Однако никто не заметил фигуру в черном плаще, двигавшуюся в тени вдоль стены.

Войдя внутрь цитадели, Чойс повернулся и обвел удивленным взглядом своих спутников.

– А где же наш новый товарищ? – спросил он. – Где Саргон с Островов? Варвар стоял рядом с нами за воротами, а теперь я его нигде не вижу!

Все бросились искать Саргона, заглядывая во все уголки цитадели, но тщетно. Неужели он сбежал, испугавшись роковой участи, которая ожидала защитников империи?

Глава восьмая ПЕРЕД ТРОНОМ ЧЕРЕПОВ

Алара не знала, сколько часов или дней она провела в сыром и мрачном подземелье Шам Нар Чан в столице Орд.

Однако она не пала духом. Ни жажда, ни голод не испугали ее. Когда ее одолевала слабость, Алара ложилась на отвратительную грязную скамью, но сны ее то и дело превращались в жуткие кошмары. Тогда она просыпалась и вновь с отвращением оглядывала свою мерзкую темницу.

Принцесса старалась провести эти ужасные часы как можно достойнее. Грязной водой из бадьи в углу камеры и кусками материи, которые она оторвала от своей изодранной одежды, Алара постаралась хоть как-то помыться, а также смыла грязь со скамьи, служившей ей кроватью. Как могла, она привела в порядок свои растрепанные волосы и изрядно попорченную одежду, постаравшись придать себе более или менее приличный вид.

Чтобы скоротать время, принцесса начала заниматься в камере упражнениями, чтобы потом просто проваливаться в сон и спать крепко и долго. Еще часть времени она проводила, думая о прежних днях, проведенных во дворце Халсадона, она вспоминала госпожу Парселлу и ее пустую болтовню; улыбалась при воспоминании о старом добром и немного мрачном Элидуре, гадала, каково ему сейчас там одному, среди напыщенных пустоголовых аристократов, с грустью думала о своем старом больном дедушке и о глупцах к мошенниках, вьющихся возле него.