Мир жизни и смерти 3 (СИ)

— Если откроешь секрет, как его можно вальнуть, я тоже дам тебе хороший совет.

— Очень в этом сомневаюсь, но в благодарность за подарок скажу — кислота. Берешь сильную кислоту и поливаешь, через пару минут от него мало что остается. Мои люди уже попробовали, все работает на ура, так что на вечернем шоу в прямом эфире сегодня буду брать достижение.

— Хм, кислота, говоришь? Ладно, поверю на слово. Мой совет будет таким — Если раскормить его до сто тридцатого уровня, на сотню выше тебя, то достижений будет несколько и на ранг выше. Но, подчеркиваю! Я очень не советую этого делать. Не давай ему никаких камней, удовлетворись легкой наградой.

Ответа не последовало, ну и ладно. Я записал в свой до неприличия разбухший склерозник посмотреть на ауке кислоту помощнее. Черт, планы на траты растут быстрее, чем мы успеваем зарабатывать, даже несмотря на то, что продаем то, что получили бесплатно. Как так получается, интересно?

Раздался предупредительный писк и Резак замер на вершине тороса, останавливая нас жестом и поспешно соскальзывая вниз, прячась за каменный выступ.

— Мох, похоже, нарвался на своих родственничков... — только и успел прошептать он, как тут же начал ругаться, перемежая мат со словосочетанием: "Поворачивай назад, идиот!".

Однако это заклинание не помогло, Мохноног, пища от страха, рванул прямиком к хозяину.

Не знаю точно кто его преследовал, но судя по множественному числу, примененному Резаком к противнику, их там далеко не один. Поэтому я рванул в самую дальнюю часть чаши, готовя к использованию свое единственное массовое заклинание, которое заодно с врагами не убьет и всех нас.

Однако оно не пригодилось. Вернее, пригодилось, но не сразу. Сначала в поле зрения появился Мохноног. Он в великолепном прыжке влетел к нам в чашу, на лету разворачиваясь к противнику лицом и кастуя на стены свою сверхпрочную паутину. Миг и горловина чаши перекрыта густой сетью переплетенных нитей. Еще миг и в полном молчании в нее начали залетать преследователи нашего мохноногого идиота.

Издалека их может и можно было принять за жирных пауков, но вблизи становилось понятно, что это скорее сухопутные осьминоги, с щупальцами, присосками и клювообразной пастью. Разве что вместо мягкой головы, там был костяной череп, причем природа не позаботилась, чтобы прикрыть их плотью. На какое-то время это нас и спасло. В неестественной тишине эти твари начали валиться вниз во все больших количествах. Нет, звуков-то хватало: Фло пищала, мужики ругались, стараясь переплюнуть друг друга в витиеватости матерных конструкций, Мохноног тоже ругался, но на своем паучьем, а осьминоги все продолжали падать на сеть, продавливая ее все сильнее и протягивая к нам свои щупальца. Оскаливали клыкастые клювы в беззвучном рыке, пытались грызть сеть. Жуткая тишина…

Лопнула одна нить, вторая, чешуйчатое тело провалилось вниз, но голова, слава богам не пролезла. Я, боясь повредить сеть, кастовал только ледяные копья и святые лучи. Копья пробивали их насквозь, лучи опаляли кожу, но толпа все прибывала и прибывала. Со звуком вбитого в крышку гроба гвоздя, лопнула одна держащаяся за скалы паутина, вторая, третья, еще несколько секунд и вся эта масса рухнет нам на головы.

— Сюда, — меня дернули за рукав, — давай сюда!

Резак кинжалом ткнул в темную расщелину, меж неплотно прижавшихся друг к другу каменных плит.