Мир жизни и смерти. Отпуск

Развернулась будто сомнамбула и снова скрылась в грузовом отсеке.

— Хм, такое чувство, что с ее милыми ушками что-то не так, она не слышит ни меня, ни тебя.

— На счет тебя не знаю, — в голосе Шкипа послышался откровенный скепсис, — может ты ей просто не интересен? А меня она никак и не может слышать, у нас с тобой связь индивидуальная. Ты же меня не ушами слышишь.

— Да? — Несколько удивился я, когда до меня дошло, что я действительно слышу гнусный голос Шкипа непосредственно у себя в голове, — действительно. А ты не мог бы включить в разговоры нашу гостью, не хотелось бы чтобы она считала, что я чокнутый.

— По-моему, ты немного с этим опоздал, да и какая тебе разница? Через пару часов я отремонтирую ее кабель и прости-прощай незваная незнакомка. Тем более, что она не особо честная. Она только что горсть алмазов себе в Бублик закинула, когда думала, что ее никто не видит.

— Ничего, я бы тоже не удержался, прихватил бы горсточку, а у девушек, вообще, отношение к алмазам не ровное, я знаю, встречался с таким.

Где я встречался с девушками и алмазами я вспомнить не смог, что привело меня опять в некое уныние, но тут мы приземлились на поверхность гостеприимной водной планеты, люк открылся и ударивший оттуда теплый ветер, напоенный влагой и запахом йода, махом вернул меня к жизни.

— Щит, пошли купаться.

Мы выбрались из корабля и остановились, в изумлении открыв рот. Вернее, Защитник так и продолжил идти, пока не забрел по колено в мягко бьющий о прибрежные скалы прибой, это я остановился, заворожено глядя на окружающие скалы, сквозь которые пробивались лучи встающего над горизонтом двойного солнца. Лучи пробивались, потому что окружающие нас скалы и утесы были прозрачными, и поднимались из морских глубин мягкими разноцветными волнами, образующими целый остров, будто налитый из разноцветной кристально-прозрачной карамели. Камни и камушки пляжа под ногами так же состояли из обточенного водой разноцветного стекла, и спускались до самой воды и еще дальше, переливаясь и искря под накатывающей на берег прозрачной водой.

Та прямо-таки манила своей свежестью и я, слегка очнувшись от неестественности окружающего пейзажа, хрустя стеклянным гравием побрел вслед за купающимся роботом. Тот всасывал воду из моря сквозь отверстия в ногах и разогнав до сверхзвуковой скорости обливал себя из сопел на кончиках пальцев левой руки. Зеленоватая от водорослей вода сдирала покрывающую его засохшую кровь и ошметки плоти будто лазером, оставляя за собой лишь чистый сверкающий металл. Потоки воды мутными волнами стекали с его тела, образуя вокруг него гигантское грязно-бурое пятно.

— Фу, Щит, подальше отойди, все вокруг изгадил, засранец.

— Ага, а я тоже искупаться хотела, — вместе с тихим скрипом гальки донесся сзади голос нашей гостьи, — а то измазалась как свинота.

Я оглянулся, замерев точно так же, как тогда, когда только вышел из корабля. И было от чего. Вдобавок к прозрачным стенам возвышающихся вокруг утесов, к изумительному пейзажу добавилась хрупкая девичья фигурка, слегка несуразная, но от этого не менее притягательная.

— Чего уставился? Голой бабы никогда не видел, что ли?

— Такой не видел, — слегка отойдя от первого впечатления, признался я, — этот наряд тебе идет гораздо больше, чем засаленный комбинезон.

И действительно, бледная, не знающая загара кожа, грива рыжих волос, ниспадающих на грудь мягкими волнами, тонкая талия и полные бедра производили исключительно благоприятное впечатление, а пикантный штришок в виде тонкой огненно-рыжей стрелочки, указывающей на самое сокровенное, удачно завершал образ одинокого рейнджера — волчицы космических глубин. Или скорее, судя по цвету волос, лисицы, хитрой и зубастой.

— Я, между прочим, на пояс астероидов летела, а не на показ бикини ко всяким извращенцам, как-то не догадалась в открытый космос купальник с собой взять.

— Да ничего, ничего, я без претензий. Совершенно.

Я проводил крайне заинтересованным взглядом прошедшую рядом девушку, отметив, что и сзади у нее все как надо, а когда она слегка наклонилась, зачерпывая слегка зеленоватую от водорослей воду и отмывая руки обильно пенящимся мылом, пульс у меня скакнул еще раза в два.

— Спинку тебе не потереть, — почему-то слегка охрипшим голосом спросил я, — а то ты ее тоже в масле испачкать умудрилась.

Спина была идеально чистой и аж посверкивала от белизны, но думаю, небольшое вранье мне в данном случае было простительно.

Девушка на миг задумалась, а затем не оборачиваясь протянула мне кусок покрытого пеной мыла и буркнула:

— Только грабли свои не распускай.

Я на такое хамское и несправедливое замечание отвечать не стал, молча взял протянутое девушкой мыло, плеснул на спину пригоршню теплой воды, мягко провел куском мыла вдоль позвоночника, вызывая в ней???еле ощутимую дрожь, провел обратно, перешел на слегка торчащие лопатки, скользнул на талию. Вернул мыло девушке, заскользил ладонями по бледной коже. Еле касаясь, прошелся по длинной шее, плечам и рукам, соскользнул на талию, усилил нажим, делая вид, что смываю несуществующую грязь…