Мир жизни и смерти (СИ)

— Спасибом ты не отделаешься, я хочу знать все, что он про этого кузнеца сможет рассказать, особенно, как тому удавалось его удерживать.

— Ладно, я постараюсь обо всем разузнать, и еще раз спасибо.

В этот раз я не помню, как дошел до харчевни, думаю, что уснул раньше, чем моя голова коснулась подушки.

В этот раз я проснулся один, от Алены осталась только примятая пастель и легкий запах ее тела. А еще записка, написанная аккуратным почерком зазнайки — отличницы.

Господин, завтрак на столе. Я на работе. Ванну прикажу вам согреть, помойтесь от вас пахнет паленым. Одежда в ванной, сохнет. Оплата хозяину, он вас ждет.

Конечно, воняет паленым, я вчера и горел несколько раз, и чуть не сварился, как рыба на пару. А одежду она зря стирала. Такое даже на половые тряпки пускать стыдно.

Я глянул на стол, там стояла большая кружка молока и порезанный пирог с вишней. Я счастливо втянул утренний воздух и облокотившись на подоконник локтями, начал завтракать. Солнце только начало вставать, пробиваясь сквозь листву сирени, с улицы пахло свежестью и дымком от самовара. Тот, попыхивая кривой трубой грел воду для таверны. Просто прекрасно. Еще искупаться и купить новую одежду и совсем хорошо будет.

Доев пирог и вывалив все добытое вчера в и так полное ведро, я потопал вниз.

— Добрейшего утречка, господин Дуболом, ваша горничная написала, что я должен заплатить за ванную, серебрушки, я думаю хватит?

— Как раз хватит, если к ней еще пять золотых добавишь.

— Что? Вы шутите, или ночью скачок инфляции случился?

Вместо ответа Дуболом положил передо мной исписанный лист.

— И что это?

— Читать умеете, читайте.

Я взял лист и недоуменно на него уставился, однако после первых же строк до меня начало доходить.

Список испорченного и уничтоженного имущества:

Телега двухосная, почти новая 1 шт. — 1 золотой.

Бочка деревянная на 300 литров — 2 шт. — 4 серебрушки.

Веревка прочная — 1 моток — 5 медяшек.

Ведра обычные -2 шт. — 6 меди.

А вот дальше пошло странное:

Стол обеденный — 2 шт. — 1 золотой.

Стулья новые — 5 шт. — 5 серебрушек.

Тарелки обеденные — 19 штук…

— Я не понял, а столы и стулья здесь причем? Что я и их тоже уничтожил?

— После того, как вы инициировали тут драку, эти все предметы и были выведены из строя.

— Инициировал? Вы откуда такое слово то знаете?

— Вообще-то я в столице учился, на философском факультете, там я и понял, что философией сыт не будешь, вернулся домой, открыл харчевню.

— Хорошо, тарелки побили, столы сломали, а вот вилка, ее тоже поломали?

— Нет, один из пришлых ее в задницу своему сопернику воткнул, а после такого ей никто не захочет есть. Пришлось выкинуть. Так что, стражу вызываем или по-хорошему решим?

— Стражу? — припомнил я вчерашний разговор, — это та, что целый день в тошниловке бухает? Можно и стражу, но лучше сделаем так, я плачу за телегу и бочки, за ведра с веревкой тоже заплачу, а за остальное, пусть платит, тот кто все это ломал!

Я хлопнул на стол два золотых на стойку и в гневе потопал мыться.

— Еще серебрушку за ванную.

Развернулся, бросил на хозяина убийственный взгляд, добавил серебрушку и умотал, пока он меня очередной претензией до греха не довел.

С утра я Алёну не видел, и надеялся, что она присоединится ко мне здесь, но время шло, а она никак не появлялась пришлось намыливаться самому. После вчерашнего мне казалось, что я покрыт коркой грязи, засохшего пота и прилипшей сажи, поэтому, когда она вошла, я был больше похож на облачко, с ног до головы покрытый клочками мыльной пены.

— Алена, ты ранишь мое больное сердце, если это платье сделать еще чуточку более закрытым, оно превратится в рыцарские латы. Я даже не представляю, как мне теперь тебя из него извлекать.

Алена не поддержала моего игривого настроения, стояла, насуплено глядя на меня из под бровей.

— Что случилось?

— Я хотела поговорить о прошлой ночи. То, что ты тогда с нами… со мной сделал, это отвратительно, грязно и пошло. Я вчера весь день еле ходить могла, никогда больше со мной такого не делай! Никогда! Понятно…

— Понятно…

—… никогда! Ну или по меньшей мере до послезавтра, через два дня у меня выходной, можно будет хотя бы полежать.

— Я-я-а-сно, до послезавтра ни-ни, а может быть я сейчас как-нибудь смогу загладить свою вину?

— Нет. Сашка прибежал, сказал, что сюда мой муж идет ищет того, кто в наш дом вчера ворвался. Пойду его отсюда спроважу.

— А вот это отличная идея, здесь никаких грабителей нет, так ему и передай.

Полчаса спустя я с пристрастием допрашивал вернувшуюся девушку.

— Ну, и что он сказал? — Я безуспешно пытался обнять ладонями ее грудь, но мыльные полушария постоянно выскальзывали из моих рук.