Миракулум 3

Мы проезжали станции. На каких-то стояли не больше двух-трех минут, а на более долгих Лютнберт выходил подышать воздухом. С задумчивым лицом бродил туда и обратно вдоль платформы, сторонился курильщиков и лоточников. Но из поля зрения не пропадал - мы с Аверсом волей неволей наблюдали за ним из окна купе, спрятавшись в тени его глубины.

- Он словно дразнит собой тех, кому любопытно, приглашая подойти и заговорить.

- Не слышу в твоем голосе осуждения. Ты не злишься, что он не послушал твоего совета?

- А я не советовал прятаться, - возразил оружейник, - быть бдительным, - да. Подозреваю, что Берт тяготится бездействием, и хочет хоть каких-то событий.

- Ему не навредят?

- Уверен, что нет.

Но в противовес этим словам Люнтберт не вернулся с последней долгой стоянки, самой поздней перед ночным отрезком пути до столицы. Поезд тронулся, а звука соседней двери, характерного проката и щелчка, мы не услышали. Аверс проверил - парня на месте не было, и в коридоре, и в тамбуре с выхода вагона, и в туалете.

- Вернись, закройся и жди меня, я пойду дальше по поезду и поищу... Хотя, нет, лучше будь рядом. Проклятье...

- Я сделаю так, как ты скажешь.

- Идем.

Час поздний, а работника вагона на месте не оказалось. Аверс постучал в каждое купе, бесцеремонно пробовал открыть, но все заперты и ничей голос изнутри не отзывался. Попытавшись нажать на большой рычаг хода в тамбур между вагонами, обнаружили, что и он застопорен специальным ключом.

Спокойствие Аверса делало спокойной и меня, даже при таких обстоятельствах. Он думал, приглядывался к запорам, к ручкам на купейных дверях, пока не остановился напротив одной. Разглядел в скудном свете ночного режима что-то значимое. И постучал в нее. Забавно, но простой удар красноречиво выдал уверенность "я знаю, что там кто-то есть".

- Отойди сюда, Рыс.

Оружейник шепнул и сместил меня почти за спину, по диагонали, загораживая от всего возможного - любой опасности, которая могла прилететь справа и слева от пустот коридора, и от тех, кто прятался.

- К чему сложности? Мы не бежим от разговора и с поезда прыгать не будем. - Громко произнес оружейник. - Или вас забавляет сама игра в невидимок?

- А мы и не прячемся, защитник. С самого начала.

Девушка со шрамом успела нарисоваться в начале вагонного коридора и покручивала за колечко служебный ключ. Потом перехватила, как сигарету, и, не брезгуя, куснула зубами.

- Итида. Слышал о тебе. Что вам понадобилось, и почему сейчас?

- Пришло время подружиться. Последнее звено на месте, - любовница колдуна, - здесь, и только она может его позвать. Ведь так?

Аверс с досадой качнул головой и ответил нравоучительным тоном:

- Зря "Полутень" отказалась от общения... Не ожидал такого услышать. С чего ты взяла, что она здесь?

- С того, что я знаю ее в лицо! - Дверь купе резко отъехала, и с такой силой, словно человек собирался снять ее с крепкого механизма. - Где ты находишь таких преданных пажей, госпожа наглец? Этот ребенок молчит и отказывается назвать твое настоящее имя!

Полшага назад, и Аверс почти прижал меня своей спиной к окну. Не от страха, а потому что дал себе больше пространства для маневра, - судила потому, как он напряг плечи и сменил положение рук. Но ни в чем более не заметила перемен. Я изумилась, увидев здесь Красдема во плоти, ощутила прохладу легкого и мимолетного страха от свежих воспоминаний. Они откликнулись быстро и ярко - плен, уговор, побои и унижение. Но и другое - нетронутая Витта, нетронутая я, честное слово бесчестного разбойника. Оружейник остался спокоен и не проявил даже намека на удивление:

- Какая встреча. Где наш спутник?

- Я друг. Не скаль клыки. Служку вашего хотел попытать для одного удовольствия - проверить на храбрость и выяснить, как же зовут демонессу? - Красдем по годам не изменился, огромный, рыжий, с рябым лицом, все перемены - одежда, да стрижка под стать времени. - Эй, припертый к стенке, выходи!

Берт обозначился звуками и после возни с чем-то тяжелым, словно был завален тюками белья, объявился - живой и невредимый.

- Храбрый ребенок, хвалю. Юн, но стоек, и это заслуживает уважения...

- По документам узнал? Ждал и проверял? - Аверс перебил его следующим вопросом.

-Да, есть у меня людишки на нелегалке по паспортам. Да, ждал. И, конечно, узнал ее не смотря на прошедшие годы.

Красдем, говорил дружелюбно. Да и что ему с нас в этом времени, наоборот - земляки на чужбине, старые распри потеряли смысл, делить нечего, мстить не за что. Даже убили его не мы, и нас - не он. Холодный тон оружейника не воспринимал как допрос, или не проявлял истинного отношения. Кто знает? Я все это время стояла молча и слушала, стараясь уловить то, что может проскользнуть меж сказанного вслух.

Красдем сделал шаг вперед, и лишь настолько, насколько почуял дистанцию, присмотрелся ко мне и заулыбался довольно:

- Это ты! Я пощадил тебя, и боги не только меня не прокляли, а, как видишь, и одарили. Не обманула удача. Так как же тебя зовут, госпожа наглец?

- Крыса.