Миранда

Уильям Питт-младший, казалось, самой судьбой был предназначен править Англией в один из самых сложных и тревожных периодов европейской истории. Сын бывшего премьер-министра Англии Уильяма Питта-старшего, он в детстве получил изысканное классическое образование, свободно владел не только древнегреческим и латинским языками, но также французским и немецким. В возрасте 21 года он был избран в палату общин, где его эрудированные, мастерски построенные выступления произвели столь большое впечатление на его коллег, что три года спустя они избрали его премьер-министром. Таким образом, 24-летний Питт-младший стал самым молодым главой правительства в истории Англии. К тому времени как Миранда вернулся в Лондон, Питт уже шесть лет правил Англией и обладал недюжинным государственным опытом.

Питт быстро приобрел славу проницательного, хитрого, волевого государственного деятеля, которого трудно было обмануть или тем более перехитрить. Противники опасались его… Друзья — восторгались им. И те и другие были согласны, что Питт младший являлся одним из самых талантливых государственных деятелей Европы 1780-х годов.

Это был худой, высокого роста человек с большим выпуклым лбом и глубоко посаженными голубыми глазами. Длинный и острый нос придавал его лицу хищное и беспощадное выражение. Держался он высокомерно, как и подобало родовитому аристократу, но одевался скромно. На нем, как правило, был темный фрак, украшенный золотыми пуговицами, короткие штаны, белые шелковые чулки до колен, черные с золотой пряжкой башмаки.

И вот этого человека Миранде предстояло убедить в необходимости оказания помощи и поддержки делу освобождения испанских колоний. Однако встретиться с ним каракасцу удастся только через шесть месяцев, в начале 1790 года…

Что же происходит в этот промежуток? Во-первых, французская революция, великая французская революция, которая поглощает внимание всех общественных деятелей Англии. Два самых знаменитых английских памфлетиста, Эдмунд Бурк и Томас Пейн, скрещивают по поводу ее свои перья. Бурк против, Пейн за французскую революцию.

Англичан вообще трудно чем-либо удивить. Даже революцией. Свыше ста лет тому назад они сами произвели революцию, свергли и казнили своего короля и провозгласили республику. В Англии революция эта закончилась компромиссом буржуазии с аристократией. Но чем закончится революция во Франции? Такой вопрос задают себе многие английские политики. На континенте люди не столь рассудительны, как на Британских островах. А от этих увлекающихся и вспыльчивых французов, конечно, можно ожидать чего угодно…

Между тем события во Франции развиваются с калейдоскопической быстротой. Генеральные Штаты, созванные королем под давлением народа, преобразуются в Национальную ассамблею, которая, в свою очередь, становится Учредительным собранием. 27- августа Учредительное собрание провозглашает хартию человеческих свобод — Права гражданина и человека. 5 и 6 октября король и его сторонники пытаются совершить контрреволюционный переворот, но терпят поражение. Народ штурмует королевскую резиденцию — Версаль и отправляет короля под стражей в Париж…

Питт с беспокойством наблюдает за Францией, ведь «дурной» пример заразителен, беспорядки легко могут перекинуться через Ла-Манш в Англию, тем более что оппозиция во главе со своим лидером Джеймсом Фоксом откровенно симпатизирует французским революционерам. И этот Миранда — друг американских повстанцев… Каракасец приехал в Англию накануне французских событий. Не является ли он агентом французских крамольников? Его друзья Джеймс Фокс, Томас Пейн, философ Иеремия Бентам, ученый Джозеф Пристли слишком рьяно выступают в защиту галльской революции. Пристли получил по заслугам — хулиганы, подкупленные полицией, сожгли его дом. Правда, среди друзей каракасца имеются и вполне благопристойные консерваторы — тот же Джон Тэрнбулл, полковник Уильям Джонстон, старый его знакомый по Ямайке, наконец, Томас Поуналь, бывший английский губернатор Массачусетса, член палаты общин и Королевского научного общества, автор философского трактата о человеческом естестве. Они вхожи к Питту и пользуются его доверием. Они единодушно рекомендуют ему связаться с каракасцем, который в состоянии оказать неоценимые услуги Англии.

Но Питта не так-то легко убедить в чем — либо. Этот креол, проникающий с легкостью графа Калиостро во дворцы, в будуары великосветских куртизанок и в кабинеты философов, продолжает вызывать в нем недоверие.

Нет, прежде чем встретиться с ним, рассуждает Питт, следует его проверить, и отдает приказ своей тайной полиции неусыпно следить за каждым шагом каракасца.