Миражи таёжного озера (СИ)

Никита сидел в машине, вальяжно откинувшись на сиденье. Одна его нога в дорогом кроссовке стояла на земле, водительская дверь была широко раскрыта. Тонкими губами он зажал сорванную минутой ранее травинку.

— Все подтвердилось. Не зря из общины пришло сообщение взять это дело на особый так скажем контроль. — Ева захлопнула свой блокнот, чуть нервно поправила волосы. — У меня не остается сомнений — это определенно наше дело. Он не мог утонуть, он отлично плавал, да и на дне водолазы его не нашли. В лесу мы тоже много участков прочесали. Но ведь и его собаки нет. И все эти разговоры местных про чертовщину! На старом погосте что-то неладное! Миражи, туман, Катенька! Ты говорил, что уже слышал про это… Я вот что-то впервые. В интернате мы вроде бы такое не проходили.

Ева нахмурилась, когда из леса послышался хохот нечисти. Подумала, что надо бы поинтересоваться у лесных. Может, они что знают…

— Не припомню, если честно. Тут у таёжных озер столько всего происходит! — цокнул Никита. — Одну дыру закроешь, всех угомонишь, так еще что-то появится. И откуда она только берется там!

— Кто?

— Чертовщина! Сама же сказала!

Ева вздохнула, задумчиво скрутив губы трубочкой. Он хмыкнул:

— Но ничего, оформим дело в архив и передадим старшим. Так и напишем маркером на листке: Исчез парень. Миражи, нечистая сила. Разбирайтесь дальше сами. А если появятся любопытные, типа этого Мити, ну и пижон! То как обычно прикроем им рот. Наше дело маленькое — смотреть, чтобы никто любопытный не совался в наши дела, да края, а там дальше пусть община следит.

Он поджал губы, недовольно покачал головой, посмотрел на Еву — та молчала, задумчиво глядя в окно.

— Ева, — сказал Котин, положил свою огромную ладонь ей на плечо. — Не будем снова растягивать это дело на полгода, страдать, выяснять, что да как, а просто оформим описание нового случая и уберем в архив. Согласна?

Ева вздрогнула, подняла на него испуганные глаза:

— Я надеюсь, любопытных окажется меньше, чем в прошлый раз.

— Как знать. — Котин пожал плечами. — Его друзья мне уже не нравится.

— Кажется у вас это взаимно!

— Ага, мажорики!

— Ты сам как они. В деньгах не нуждаешься.

— Вот только не сравнивай нас! Мы с тобой из одного теста, а эти мёдом мазанные. Да что они знают о тайге? О жизни в наших краях? А всё тащатся сюда за каким-то чертом!

— Не припоминай! — Ева поёжилась. Вспомнила прошлогодний случай в одной из деревень, по ту сторону озер — по селу черт бегал. Самый что ни есть настоящий — как мужичок с виду, но рога и копыта, а еще хвост. Первой его заметила баба Шура, когда дрова для бани брала — тот за поленницей притаился и выглядывал. Всё бросила, ускакала, словно молодая лань, от страха во двор боялась воротиться. А потом уже и другие стали замечать его, то за сараем, то у колодца. Мужики даже из ружья стреляли, да только исчезал он, оставляя лишь следы копыт на черной земле.

— Сколько всего у нас тут, — вздохнула она, — народный фольклор отдыхает.

— Ага, или просто записывает.

— Записывал — ты хотел сказать.

— Точно, — Никита хмыкнул. — Раньше все так жили и во все верили, поэтому и писали. Сейчас мир другой, не до этого. Поэтому и бережёт наша община эти места от любопытных глаз. Нечего народ городской, да современный травмировать. Ой, да что я говорю тебе это, сама же знаешь! Всё, поехали в город, у нас и вправду много дел.

— А поговорить с тем дедом? — встрепенулась Ева. — И соседский дом с вернувшимся ОТТУДА парнем?

— Ах, точно! — Никита ударил по рулю. Сонно протер глаза. — Ну давай заедем на огонек, раз все равно в этих местах ошиваемся.

Ева почувствовала мурашки по телу.

Она, конечно, выращена в общине, со знаниями различного лесного рода, с обещаниями и клятвами служить общине и тайге, но даже эти все составляющие не приучили ее не вздрагивать от неизведанного. Мистическое. Паранормальное. Все, что за гранью — до сих пор нервировало. Но работа есть работа, не зря же община ей платит пособие.

Тайны тайги нужно знать и оберегать. И на этом точка.

Дом того самого соседа сегодня в мрачных тучах выглядел еще неприветливее.

Ева подошла к забору и всмотрелась в темные окна. На мгновение показалось, что желтая тюль колыхнулась и мелькнула какая-то тень.

— Пойдем, — уверенно сказал Котин, и подтолкнул ее к крыльцу.

Ева поджала губы и сделала шаг. Один, второй, третий. Уже почти поднялась на первую ступеньку, как в нерешительности замерла — за дверью раздалось рычание.

— Что это? — обернулась. — Ты слышал?

— Посторонись! — Никита важно отодвинул ее и подошел к двери.

Тишина стояла гробовая. Даже ветер стих.

— Может, показалось? — нахмурился он и постучал в дверь.

И в тот же миг с той стороны двери раздался грохот, а потом по двери ударили с такой силой, что замок изнутри лязгнул.

Ева вскрикнула. Как завороженная уставилась на ручку двери, которая начала медленно поворачиваться. Утробный рык снова разрезал пространство. Так рычат голодные звери, не иначе.

И прежде чем она успела сказать хоть слово, Никита бесстрашно ударил по двери и дернул ручку.