Мирдрево: оковы

Приходило осознание того, что Вязель расскажет о случившемся своей первой, а она, или он сам, расскажут Лидеру или Совету, смотря кто найдётся первым. И Ирис поняла, что точно ухудшила свою жизнь – провела руками по мягкому ёжику волос и опустила руки, костяшками и ногтями коснувшись ступени. Всё что Ирис хотелось так это провалиться в черноту сна, чтобы не думать, не чувствовать, не переживать.

– Ирис, – раздался голос наставника в стороне, – вот ты где. У нас урок.

На отведённым в сторону лице Ирис вытянулся немой стон. Шаги остановились – Ирис зажмурилась и втянула воздух через нос. На выдохе, она надела обычное лицо и повернулась к наставнику.

Флокс, глядя на ученицу, прошёлся по лицу, темноте под глазами, и успел уловить что-то странное в глазах; но сказал:

– Идём.

Пока они спускались, Ирис смотрела на затылок наставника и думала рассказать о том, что сделала. Она несколько раз открывала рот, но не смогла выдавит ни звука – и, поджав губы, опустила взгляд.

В этот раз Флокс решил обойтись без прогулки. Как только они спустились, он положил руку на плечо Ирис – и они исчезли в бело-золотом.

Флокс и Ирис переместились на несколько километров на юго-восток – и в миг развернулись из света на диком, маленьком поле. Оно было усеяно торчащими камнями, а высокая, выжженная жарким летом трава скрывала часть из них. Отдалённое от поселения место куда даже не было причин идти Охотникам в обычный день, а их ежедневные патрули здесь не проходили. Ирис вроде бы слышала, что нельзя уходить далеко от поселения. Но её не удивило, что наставник что-то нарушает (и она вместе с ним).

Прищурившись, Флокс смотрел по сторонам. И уткнувшись в точку на поле, он сказал:

– Там, кажется.

Ирис вздохнула лицом и направилась за ним; чувствовала, как странная усталость исходила от души – распространялась по телу и обвивала каждую мышцу.

Флокс выискивал подходящий экземпляр, словно Флора в грибной сезон в лесу. Ирис следовала за ним без интереса; постоянно проваливалась в прострацию и постоянно себя одёргивала. В моменты одёргивания мысли мельтешили и крутились; вспыхивали страх и сожаление о том, что она сделала; в то же время не было никаких сожалений; а на задворках сознания более яркими огоньками пылали те две идеи. И они уже порождали планирование действий – словно сегодняшней опрометчивостью Ирис вручила себе разрешение на дальнейшее безрассудство.

Флокс остановился, развернулся к ученице и указал на округлый край крупного валуна:

– Вот этот подойдёт, – сказал он.

С пустым лицом Ирис прошла к валуну. Она знала, что сейчас повторится то, что повторялось уже множество раз.

Флокс встал с боку, сложил руки за спиной и, словно хищная птица, вцепился в ученицу взглядом.

– Сосредоточься, – сказал он.

«Да, да.», – отозвалась Ирис в мыслях.

Вперив взгляд в валун, Ирис с умелой старательностью выжимала притворное сосредоточение. На одной параллели она подавляла и с усилием одевала в игнорирование те две идеи и связанные с ними планы. На второй параллели она думала о творении, упущенном откровении и сегодняшнем просачивании. И на фоне мелькало отдалённое эхо той вспышки тяги, которую Ирис больше не могла подавлять и игнорировать, но и не могла удовлетворить даже догадкой.

– Помни: никаких рук, – сказал Флокс.

«Да, да.», – снова отозвалась Ирис.

Порядок движений Ирис знала до тошноты – и тело само приступило к выполнению заученных действий и притворств. В ладонях вспыхнула белая магия и поползла по венам. Энергия достигла локтей – и, разорвав землю, траву и тонкую корневую систему, валун поднялся в воздух.

Валун застыл в метре над землёй – на Ирис упала большая тень, а магия в руках погасла. Ирис прижала ладони к бёдрам, смотрела на валун и изображала усилие; и думала об оружии изгоев. Она поняла, что больше не может не думать о навязчивой идее посетить кузницу и попытаться узнать у Ремесленников больше о магсере, и с чем её смешивали; и не может не думать о идее, которая пришла следом – поискать информацию в хранилище. А мысль чтобы заглянуть в запретные для Ирис секции – пронзила страхом. Не говоря уже о том, что подобное любопытство со стороны Жрицы привлечёт внимание. На страх Ирис отвечала доводами, что ей необходимо узнать больше. Они встречались с вопросами – зачем. И когда в голове Ирис развернулся горячий спор и метания мыслей, в этот момент Флокс отдал обычную, тошнотворную команду:

– Давай.

Его голос пробежал струйкой над внутренней полемикой Ирис. И вместо того, чтобы, держа магию внутри, свести брови вместе и дать фальшивую команду мысли – и делая это раз за разом с короткими перерывами – голова Ирис чуть поддалась вперёд, а веки приоткрылись. Прозрачный взмах магии разрезал валун на две части – он распался, показывая ровный срез, а на Ирис упал свет солнца.

Безмолвно ахнув, Ирис отпустила магию – части валуна рухнули на землю во взрытую и разорванную почву как в гнездо; и с сожалением и внутренним укором она осознала, что сделала.