Мирная профессия

– У меня есть, – терпеливо объяснила Лена, одарив, впрочем, начальника взглядом, вовсе не восторженным. Туговато он соображал, в данной ситуации. – Парень из нашей группы, Лешка Щуров, после окончания в ментовку пошел. Я его встретила пару месяцев назад, так он и сейчас там работает, в вычислительном центре. А парень такой, что если с кем в трамвае заговорит – нужную остановку, например, спросить, то этот человек ему уже друг товарищ и брат, до конца жизни. Так что я уверена, в нашей родной милиции у него не просто знакомых, а закадычных приятелей – каждый первый. И наверняка, он сумеет свести нас с нужными людьми.

– Лена! Леночка! – Анатолий молитвенно сложил руки. – Ты хоть сама представляешь, какое ты сокровище?

– Конечно, – улыбка Лены была печальной.

Домой Анатолий шел бодро, можно даже сказать весело. Надо же, Ленка Лазарева! Сколько она в фирме работает? Года четыре, кажется? Как это Михал Михалыч про нее сказал – и красавица, и умница, и готовит… это еще он наверняка не пробовал кофе ее разлива. А кроме того и знакомства полезные имеются. Надо же: р-раз – и вытащила, словно кролика из шляпы, парня, который сумеет помочь. Ну, положим, еще не вытащила – звонить, пусть даже однокурснику, пусть даже старому приятелю, посреди ночи, это немножко перебор. Ничего, она достанет его завтра… точнее сегодня. В том, что Лена, поставив цель, своего добьется, Анатолий уже не сомневался. Не девушка, а просто луч света в темном царстве, существо без недостатков! Хотя нет, один недостаток имеется. Петя. Вот еще новости, Петя какой-то…

Он свернул во двор и тут же сбился с шага. Чуть в стороне, около стены дома, стояли двое громил, сосредоточенно покуривая. Натуральные гоблины. Братаны. И похожи, как братья-близнецы: у обоих одинаково невыразительные лица, коротко остриженные волосы, мощные, покатые плечи. Оба в спортивных костюмах и кроссовках.

«Чтобы бить удобнее было, – мелькнула мысль. Ярость вскипела моментально. – Не обманули, сволочи! Ждут. Ладно, значит, дождались. Эти гады еще не знают с кем связались. Лучшие боксерские годы, конечно позади, но просто так, даже двоим, меня не одолеть – кровью умоются.»

Анатолий сжал кулаки, потом расслабился, встряхнул кистями рук и легкой, словно на ринге походкой, направился к браткам. Громилы, по-прежнему делали вид, что не обращают на него никакого внимания. Анатолий остановился в шаге от них и спросил звенящим от злости голосом:

– Заждались, мужики? Ну извините! – он дурашливо развел руками и слегка поклонился. – Наше дело молодое, загулял малость.

Гоблины, молча, не мигая, уставились на него.

– Что, сказать вам, который час? – продолжал кривляться Анатолий. – Или закурить попросите?

Мужики, посмотрели на свои сигареты, потом переглянулись и правый братец спросил озадаченно:

– Ты чего, командир?

– Я-то ничего. У меня к вам, братаны, никаких претензий, я понимаю – денежки надо отрабатывать. Но предупреждаю честно, буду драться. Я вам не ботаник очкастый, и просто так вы меня не положите.

Гоблины снова переглянулись и вдруг заржали. Правый вытянул вперед похожую на лопату руку и похлопал Анатолия по плечу:

– Иди, отдыхай, командир. Все в порядке.

– То есть что… Вы разве не меня ждете?

– Нужен ты нам, – теперь заговорил левый братец. – Мы покурить вышли.

– А… черт, а я-то подумал… ну, извините, братаны, обознался!

– Бывает, – снисходительно кивнул более общительный правый.

– Ну, счастливо вам ребята, – Анатолий неловко отступил назад. – Извините за беспокойство. Спокойной ночи!

Почему-то, это нехитрое пожелание вызвало у братков приступ такого хохота, что они едва не пороняли свои сигаретки. Анатолий, пожал плечами, на всякий случай помахал им рукой и заторопился к своему подъезду.

«Надо же, глупость какая! Прицепился, как та моська, к мирным гоблинам на отдыхе. Запросто ведь могли идиота по асфальту размазать. И вообще, какого черта я хожу с пустыми карманами? Есть же пистолет, легальный! Главное, сколько намучался, пока сумел разрешение добыть, а теперь даже не вспомнил про него! Вот ведь, глупость какая!»

Он привычно прижал три кнопки кодового замка, потянул на себя тяжелую дверь и вошел в темный подъезд. Сделал два осторожных шажка и нащупал перила.

«Опять какая-то сволочь лампочки выкрутила. И наверняка, кто-то из своих – чужие здесь…»