Мирное время

- Например?

- Зачем сразу о работе говорить будем? Немного отдохните, рафик Ленька, осмотритесь - тогда и работать начнем. Ну, я пойду.

- Ладно.

Камиль пошел, но потом вернулся и тихо сказал:

- Встретите одного комсомольца, черный такой, Гулям-Али зовут, осторожно. Не наш. Плохой человек. Я вам о нем, рафик Ленька, много расскажу. Остерегаться надо.

- Не учи. Не меньше твоего знаем, - нахмурился Ленька.

- Ну, хоп, хоп. Извините.

Камиль вышел из комнаты.

Полдня Ленька провел в окружкоме комсомола - принимал дела, просматривал протоколы заседаний. О Камиле он забыл. Только раз, во время беседы с техническим секретарем, Ленька вспомнил о нем и забрал печать окружкома. Технический секретарь удивился, даже немного обиделся, но Ленька так по-простецки улыбался, что обида скоро прошла. Потом он зашел в комитет партии, познакомился со вторым секретарем Джураевым, недавно перешедшим из окроно на партийную работу, а также с двумя инструкторами и завженотделом.

В исполкоме Ленька не обнаружил ничего интересного и ушел бродить по городу. На неширокой улице стояли дома педтехникума, Водхоза, почты и метеорологической станции. За ними раскинулась базарная площадь с ларьками Таджикторга, дальше - склады Азиахлеба, Туркшекла, лавчонки торговцев разной мелочью. Базарную площадь замыкали здания Госстроя.

От старого Гарма остались лишь развалины бекского замка, хауз с огромной чинарой, полуразрушенная крепостная стена и узкие улочки, уходящие в гору.

Ленька потолкался на базаре, спустился к реке, поднялся на гору, откуда долго любовался снежными шапками пика Петра Первого.

Вечером к Леньке зашел Камиль.

- Ну, как устроились, рафик секретарь? - спросил он.

- Все в порядке, - ответил Ленька, вставая с топчана. Камиль сел на табурет, закинул ногу на ногу и закурил. Некоторое время оба молчали.

- Скучно тут у вас, - протянул Ленька. - Так и запить недолго. Тоска...

Камиль улыбнулся.

- Рафик секретарь, хотите развлечься?

- Где же здесь развлекаться?

- Есть у нас одно место. Две девушки живут. Они в больнице работают. Медсестры.

- Ну и... ничего?

- Очень хорошие. Просто красавицы. Таскают из больницы спирт, разбавляют... Вот и пьем. Водки ведь у нас не продают.

- Спирт? Здесь есть о чем подумать, - Ленька улыбнулся и заходил по комнате.

- Сегодня у них праздник большой, - продолжал Камиль.

- Праздник? Какой праздник? - заинтересовался Ленька.

- Как это по-русски называется? Именины, что ли. Много людей соберется, весело будет.

- Ну, что ж, пожалуй, сходим.

Ленька почистил сапоги, одернул гимнастерку, расчесал на пробор волосы. Камиль повел его на окраину Гарма. Там, позади больницы, стояли маленькие домики медицинского персонала.

Стемнело. На небе быстро поднималась круглая красная луна. Горы, похожие на исполинский зубчатый забор, окружали город со всех сторон. Сразу стало прохладно.

Ленька осторожно шагал, стараясь не поднимать пыль. В лунном свете поблескивали начищенные сапоги. Неожиданно Камиль зацепился ногой о камень, поднялась густая пыль, и Ленькины сапоги стали серыми. Он крепко выругался про себя.

У небольшого, аккуратного домика Камиль остановился. Два маленьких окошка были тщательно завешены изнутри. Оттуда слышались веселые голоса, громкий смех.

Ленька и Камиль вошли в большую комнату, освещенную двумя керосиновыми лампами. Здесь было людно. Подошли хозяйки - рослые, красивые девушки - Нюся и Тося. Светлые, белокожие, они были похожи друг на друга и казались сестрами.

- "Красивые", - подумал Ленька и вздохнул. Как жаль, что он ростом мал - на голову ниже девушек...

Когда хозяйки отошли, Ленька оглядел присутствующих. Его внимание привлек крепкий парень в высоких охотничьих сапогах. От его коренастой фигуры веяло силой и решительностью. Широкое курносое лицо пересекал шрам. Звали его Антоном.

На столе, среди закусок стояло несколько бутылок со спиртом. Гости были заметно навеселе. Кто-то неумело бренчал на гитаре. Ленька выпил стакан разведенного водой спирта, с аппетитом закусил и почувствовал себя прекрасно. Дружески обняв за талию Камиля, он расхаживал по комнате, шутил, вмешивался в разговор. Вначале к нему присматривались с опаской, но после того, как он залпом выпил спирт, перестали стесняться.

Шум с каждой минутой усиливался.

Ленька сел с Антоном у стола, снова выпил, закусил. Неожиданно ему стало грустно. Захотелось хоть на минуту попасть в далекий гранитный город, походить по широким набережным, посидеть в кругу друзей. Он взглянул на Антона. Тот сидел хмурый, положив локти на стол, и рассматривал пустой стакан.

- Ты кто? - спросил Ленька.

- Я? Никто, - не поворачивая головы, ответил Антон.

- Как никто?

- Так. Никто. Чурбан. Без рук, без ног. Одна голова осталась. Раскулаченный. Высланный...

- А-а.

- Да. Землю отобрали, коней, избу... Отца в Сибирь загнали, а я сбежать успел. Эх, душно тут... Да что ты можешь смыслить в горе человеческом? Ты ж партийный!

- Партийные разные бывают.

- Разные, говоришь. А ты вот мне землю мою отдай. Скотину отдай, лавку отдай. Тогда я поверю. Все вы одним лыком шиты.

- А может и отдам. Почем ты знаешь? - тихо сказал Ленька.