Мирное время

Богатые и почтенные люди спешили уйти вслед за эмиром. Из кишлака потянулись тяжело нагруженные арбы, навьюченные лошади, ослы, а рядом скакали всадники - хозяева всего этого добра.

Вдали затрещали выстрелы. На улицах стало шумно. У старой мечети собралась большая толпа. Мулла, мешая молитвы с проклятиями, призывал правоверных уходить немедленно и забирать с собой все имущество, скот и съестные припасы.

- Пусть не достанутся неверным наши богатства! - истошно кричал он.

Люди молча смотрели в землю. Где-то неподалеку голосили женщины.

- Какие у нас богатства? - раздался вдруг голос из толпы. - Латки на халатах, сушеный тутовник да больные животы, - вот и все наши богатства.

Это говорил Касым-ака, один из самых бедных дехкан в кишлаке. Высокий, крепкий, широкоплечий, с крупной лобастой головой, прикрытой сдвинутой на затылок старой выцветшей на солнце тюбетейкой, он давно уже не носил чалму, чем особенно восхищал кишлачную молодежь. Старики уважали его за ум и знания. Каждую осень он ходил через горы в Фергану на заработки, оттуда приносил в кишлак много новостей и рассказывал их удивленным слушателям.

От него узнали люди о железной дороге, о больших хлопковых заводах, о том, что рабочие в России свергли царя и еще много других, столь же необыкновенных новостей.

Касым-ака обтер тюбетейкой потное лицо и закричал:

- Куда пойдете, люди? Что унесете? От кого? Разве нам от русских будет хуже, чем от чиновников эмира?

- Не слушайте этого богохульника! - снова завопил мулла. - Уходите, пока целы ваши дома, живы дети и жены. Уходите и уносите все, что имеете. Я иду с вами.

Люди растерянно метались по улицам, не зная что делать. Кое-кто уже развязывал узлы, отводил в хлев коров и овец. Другие же, особенно старики, столпились у мечети.

- Не ждите зла от красных! - кричал Касым. - Я видел их в Фергане. Я иду встречать их.

- Я пойду с тобой, - сказал Усман, сын старого кузнеца.

- И я пойду! - закричали сразу несколько молодых парней.

К мечети подошел караван лошадей и ослов, нагруженных разным скарбом. Арбоб-Салим вместе с другими зажиточными людьми уходил из кишлака. Гулям вел двух ослов с хурджумами, из которых выглядывала кухонная утварь. На площади поднялся сильный шум. Гулям видел, как мимо мечети проскакало на конях много молодых парней, впереди - Касым-ака. Он держал палку с красным полотнищем, видимо, оторванным от чалмы. Караван во главе с муллой, сидящим на крепком высоком коне, двинулся в горы.

К вечеру кишлак затих. Оставшиеся жители попрятались по дворам. На пыльных улицах одиноко бродили забытые впопыхах худые куры.

Беженцы из кишлака наскоро построили в горах навесы от солнца и дождя. Пищу варили на кострах. Плакали дети, ревела скотина. Днем было прохладно дул легкий горный ветерок, ночью - холодно. Спали семьями вповалку, набрасывая на себя всю теплую одежду.

Старики усердно молились.

Так жили с неделю. Потом начали истощаться припасы, пришлось есть один раз в день. Слухов снизу не было никаких. Решили послать туда верного человека: пусть узнает, что там делается, вернется в горы и расскажет. Но с кем ни говорили, никто не хотел идти.

Тогда вспомнили о Гуляме - маленьком, но смышленом батраке Арбоб-Салима. Такой если и пропадет - плакать о нем никто не будет - ведь он сирота, решили старики. Гуляму долго объясняли, что он должен говорить, о чем узнать, если попадет к русским.

С пятью лепешками за поясом Гулям начал спускаться вниз. Он шел до самого вечера и только на закате увидел сады Каратага. Над деревьями поднимался легкий дымок. Длинной, извилистой лентой поблескивала под солнцем Каратаг-Дарья. Гулям улегся возле куста, завернулся в халат и быстро заснул.

Утром он осторожно направился к кишлаку. Было тихо. Гулям медленно пошел по знакомой улочке. Неожиданно из-за угла вышел высокий страшный солдат с винтовкой и остановился перед Гулямом. От страха мальчик закрыл глаза, прилип к глиняному забору. Красноармеец внимательно осмотрел его, улыбнулся.

- Ты что тут делаешь, парень? - спросил он по-русски. Гулям молча глянул на него широко раскрытыми испуганными глазами. Тогда красноармеец подошел ближе, взял его за плечо и весело сказал:

- Айда!

Он привел мальчика на широкий двор Тура-Ишана, сбежавшего с эмиром. Повсюду сидели красноармейцы, стояли в козлах винтовки, у забора жевали клевер расседланные кони. В дальнем углу двора Гулям увидел среди красноармейцев несколько кишлачных парней. Мальчика подвели к ним.

- Ты откуда пришел? - спросил, улыбаясь, Шукур, которого Гулям хорошо знал.

Мальчик все рассказал.

- Ну вот и хорошо сделал, что пришел, - сказал Шукур. - А мы как раз собрались идти к вам в горы. Пойдем все вместе.