Мирное время

Утром, когда Толя седлал свою лошадь, чтобы ехать в долину, во двор влетел на взмокшем коне молодой тракторист. Он спрыгнул с седла и побежал в дом. Толя удивленно посмотрел ему вслед и пошел за ним.

Штаб совхоза стал неузнаваемым. Люди взволнованно метались по комнате. Парнишка, прискакавший на коне, устало сидел в углу и безучастно смотрел на стену Толя схватил за руку первого попавшегося и спросил.

- Что случилось?

Человек вырвал руку и выбежал во двор Толя бросился к столу и, чувствуя что-то недоброе, крикнул Сафарову:

- Сафаров, что случилось?

Сафаров посмотрел на Толю, будто видел его в первый раз. Он был бледен, руки у него дрожали.

- Что случилось? - повторил он. - Басмачи. - И бросился к выходу.

Комната опустела, Толя остался один. Ему стало страшно. Он кинулся к двери, по дороге сшиб табуретку. На дворе Сафаров затягивал подпругу у его коня. Директор совхоза бежал к Сафарову с винтовкой. Бухгалтер, молодой, крепкий человек, считал патроны.

- Двадцать четыре! - крикнул он, закончив счет. - Двадцать четыре!

- Только двадцать четыре, - повторил упавшим голосом директор совхоза.

Сафаров вскочил на коня.

- Дайте винтовку! - крикнул он.

Ему передали винтовку и патроны.

Пришпорив коня, он вылетел со двора. Остальные побежали к тракторам, хотя каждый понимал, что голыми руками машины от басмачей не защитишь. На весь совхоз имелась только одна винтовка - та, с которой ускакал Сафаров.

- Кто-нибудь должен остаться здесь, - сказал бухгалтер. - Здесь деньги, списки людей.

Все посмотрели друг на друга, никому не хотелось оставаться. Тогда Толя тихо сказал:

- Если нужно, я останусь. - И мучительно покраснел.

Ему никто не ответил. Все выбежали из дома.

Толя остался во дворе. Теперь он сознался себе, что не решился бежать в долину. Здесь, во дворе, казалось ему, больше надежды остаться в живых, не попасть в лапы басмачей. Он отсидится до конца той истории и как можно скорее уедет отсюда. В этой дыре, оказывается, легко оставить голову.

Толя вошел в дом, посмотрел на разбросанные по полу бумаги, на пустой стол и ему вдруг стало жутко. Он вышел во двор и влез на дерево. Отсюда хорошо просматривалась часть долины.

Люди бежали по полю, к машинам. Тракторы подползали друг к другу и выстраивались в одну линию, лицом к горам, - оттуда ожидались басмачи. Трактористы молча сидели за рулями на своих круглых стульчиках. Тут же стоял Сафаров с единственной винтовкой и двадцатью четырьмя драгоценными патронами. В долине стояла тишина. Люди всматривались в горы. От напряжения у них слезились глаза.

Из-за ближних холмов показались всадники. Трактористы насчитали около пятидесяти сабель. Это была шайка Утан-Бека, отъявленного головореза. Каждый год его банда появлялась в Таджикистане, опустошала кишлаки, вырезала население, захватывала скот и бедняцкое добро. Теперь бандиты добирались до тракторов, о которых много слыхали, но еще ни разу не видели. С диким протяжным криком басмачи понеслись на машины. Над головами всадников ослепительно вспыхивали на солнце обнаженные клинки.

Трактористы пригнулись к рулям и ждали. Всадники неслись лавиной. Уже были отчетливо видны искаженные яростью, бородатые лица басмачей.

Тогда Сафаров встал во весь рост и скомандовал, взмахнув рукой:

- Вперед!

Сразу оглушительно зарокотали моторы. Гул машин понесся по долине навстречу всадникам, и десять тракторов двинулись вперед - на басмаческую банду. Сафаров бил без промаха - всадники падали с коней один за другим.

Басмачи опешили. Они хорошо знали звук красноармейских пулеметов, но такого гула они еще никогда не слыхали. Ровно и грозно надвигалась на них колонна тракторов. Кони остановились, повернули назад. Началась паника. Басмачи, обгоняя друг друга, поскакали к горам под гул тракторов, под выстрелы Сафарова.

Атака была отбита. Но она могла повториться каждую минуту. Тогда решили увести тракторы к кишлаку и там защищаться. Сафаров взялся задержать басмачей. У него оставалось еще восемь патронов. С ним находился один тракторист - молодой горец с большими грустными глазами и веселой улыбкой. Девять машин полным ходом пошли к кишлаку.

Басмачи снова высыпали в долину. Началась вторая атака. Шайка скакала широко растянувшейся цепочкой. Трактор с ревом двинулся навстречу врагу. Одинокий железный конь бесстрашно шел навстречу разъяренным головорезам.

Толя слез с дерева и вбежал в дом. Он захлопнул за собой дверь, потом запер ее на задвижку, но тут же подумал, что это не поможет, и отодвинул задвижку. Ему захотелось пить, он стал искать кружку. В углу, под свалившейся папкой с бумагами, он увидел винтовочный патрон. Толя отбросил папку. Блеснули медью еще три патрона. Он осмотрел их и убедился, что это боевые патроны.

- Двадцать четыре, - вспомнил Толя. - Двадцать четыре! А теперь еще четыре...

Толя прислушался. Все ближе и ближе раздавался гул - это тракторы подходили к кишлаку. Сквозь шум моторов слышались отдалённые выстрелы, Сафаров отбивал вторую атаку.