Миропорядок по-русски

Если мы посмотрим на правящие элиты партийной и дворянской модели периода расцвета, то увидим схожие процессы. Вокруг талантливого и энергичного правителя образуется плеяда гражданских и военных гениев. Петр I и «птенцы гнезда Петрова» – Меншиков, Прокопович, Репнин, Шереметев, Апраксин. Владимир Ленин и его соратники – Луначарский, Троцкий, Дзержинский, Фрунзе, Киров. Екатерина II и братья Орловы, Потемкин, Суворов и Румянцев. Сталин и Молотов, Берия, Микоян, Ворошилов, Жуков, Рокоссовский. Мы видим, что, несмотря на столь разный общественный строй, как царизм и большевизм, правящие элиты ведут себя одинаково.

Однако как только модель теряет эффективность, сразу начинается вырождение. Политические лица начинают сереть, характеры становятся невзрачными, речи скучными. Так в 1970-е годы погибала партия, уничтоженная собственным аппаратом. Партию ждала судьба дворянских собраний. Будучи задуманы как места собрания единомышленников, они превратились в формальность. Секретари стали служителями культа и интриганами. Партийные функционеры перестали заниматься государственным управлением. Начальники стали получать партбилеты только потому, что они начальники. Партийная номенклатура выделилась в отдельную группу и сомкнулась с номенклатурой производственной, научной, хозяйственной и силовой. Так же из дворянства выделились помещики, которые потом сомкнулись с купечеством, родовитым боярством и нарождающейся буржуазией.

Всего за 40 лет советская партия прошла тот же путь деградации, что русское дворянство за 200 лет. Причем мотив участия советской номенклатуры в уничтожении СССР был такой же, как и мотив помещиков в Февральской революции, – желание сохранить частные капиталы и влияние, избавившись от государственной ответственности. Буржуазия и помещики жаждали парламентской демократии, чтобы сесть в удобные кресла депутатов Государственной думы и разделить власть и собственность в России. Аналогично номенклатура в конце 1980-х жаждала приватизации, чтобы конвертировать политическую власть в частный капитал.

Основной вызов для современной России состоит в том, что до сих пор не сформировалась новая модель правящих элит. Номенклатурная модель продолжает воспроизводить саму себя. Существует номинальная партия власти, однако, как и в позднем СССР, не партия контролирует номенклатуру, а номенклатура имитирует партийную жизнь. Это приводит к тому, что в правящих элитах наблюдается застой. Чиновничья прослойка и высший аппарат срастаются с частным капиталом. Наблюдается сверхцентрализация, парализуется инициатива с мест. Региональные элиты подавлены имперским центром. То, что мы видим сегодня в России, – это больше управленческий, чем экономический кризис.

Однако главное требование к правящим элитам – их соответствие вызовам времени. И Петр I, и Ленин были вынуждены создавать новые элиты, потому что другого выхода просто не было. Как только верховная власть переставала заниматься обновлением правящих элит, начинались обратные процессы размывания верховной власти правящими элитами. Правящие элиты – как породистые собаки: если постоянно не дрессировать и не выгуливать, они заплывают жиром, грызут мебель и тупеют. Но как формировать нужные, правильные, эффективные правящие элиты? Где критерии истины? Чтобы ответить на эти вопросы, надо еще глубже погрузиться в теорию элит и четко осознать свое место.

Во-первых, не надо испытывать иллюзий – у девяти из десяти наших сограждан никаких шансов попасть в правящие элиты просто нет. «Партийная» модель не работает, а в номенклатурной шансов практически нет, если ты не принадлежишь к богатой и влиятельной семье. Так что вопрос о правящих элитах касается в лучшем случае 5 % наших сограждан. И этот мир устроен совершенно не так, как мир простых граждан.

В реальности 99 % политических решений принимается в ходе кулуарных договоренностей. В публичную плоскость выносится уже готовое решение. Вопросы неоднозначные сначала прощупываются с помощью СМИ. Если мы проследим за федеральной повесткой, то сможем увидеть, как достаточно системно в общественную дискуссию вносятся темы, которые в скором будущем становятся политическими решениями. К вводу войск в Сирию готовили системно и «накачивали» ИГИЛ[1], превращая во всемирное зло.

Информационный лоббизм достаточно хорошо освоен правящими элитами современной России. Впрочем, аналогично обстоят дела в Белоруссии и Казахстане. Государство научилось контролировать медиапространство, а вместе с ним управлять общественным мнением и настроениями податного сословия и нищих. Изобретение телевидения и массовая интернетизация сильно облегчили возможности пропаганды, хоть и усложнили технологии работы с общественным мнением.