Миропорядок по-русски

Податное население и нищие в условиях 21-го века обладают правом голоса и раз в несколько лет должны участвовать в ритуальной процедуре передачи власти. Несмотря на всю карнавальность электоральной демократии, выборы проводить приходится. И какую-никакую конкуренцию изображать на этих выборах тоже нужно. Всеобщее избирательное право – это наследство, доставшееся правящим элитам от 20-го века. Это достаточно обременительное право, потому что на базе номенклатуры уже сложились устойчивые сословия и влиятельные семьи. Поэтому отменяется графа «против всех», для этого убирается порог явки, когда выборы могли не состояться из-за бойкота граждан. Ритуал выборов главы государства и парламента приходится соблюдать. И не потому, что России очень нужен парламентаризм или власть Владимира Путина нуждается в голосах избирателей. Процедура соблюдается, потому что никакого другого ритуала народовластия у нас просто нет.

Общество в условиях электоральной демократии должно быть скреплено клятвой верности податного сословия своим правящим элитам. Выборы – это форма социальной клятвы, когда граждане массово отказываются от власти в пользу того или иного кандидата, ведь ваш голос не что иное, как 1/150-миллионная частичка власти в России или 1/10-миллионная частичка власти в Белоруссии.

Выборы, конечно же, процедура формальная, но столь же необходимая, как процедура принесения личной присяги дворянами в 18-м веке. Результаты выборов не имеют никакой связи с реальным влиянием той или иной группы правящих элит.

Яркий пример – российские либералы. Около 20 лет назад в политическую систему попали принципиально новые люди – так называемые либеральные реформаторы: Гайдар, Чубайс и иже с ними. Интересно, что на всех выборах, где участвовали либеральные реформаторы, они не могли получить поддержку граждан. «Выбор России» во главе с Егором Гайдаром в 1994 году, «Союз правых сил» во главе с Немцовым, Чубайсом и Хакамадой в 2003 году не смогли преодолеть барьер. Но тем не менее тот же Анатолий Чубайс остался в системе правящих элит. Элита 1990-х оказалась немного отодвинута от государственных постов после ухода Бориса Ельцина, но сохранила капитал и влияние. Однако где-то в середине 2000-х правящие элиты системно закрепляются и формируют устойчивые орбиты влияния.

Первое, что пришлось решать Владимиру Путину на посту президента, – восстанавливать управляемость государственной системы. Олигархия и фаворитизм времен позднего Ельцина усилили сепаратистские настроения в регионах и раскол в правящих элитах. В самой Москве было несколько группировок, противостоящих центральной власти во главе с Ельциным: номенклатурная группа Примаков – Лужков, левопатриотичекий фронт во главе с Зюгановым, правопатриотический фронт во главе с Жириновским. Правящие элиты были явно недовольны слабой фигурой в центральной власти.

Поэтому первое, с чем столкнулся новый президент в 2000 году, – проблема управляемости. Собственной правящей элиты нет – все ключевые посты переданы по наследству. Во главе администрации стоит Александр Волошин, правительством руководит Михаил Касьянов. Волошина уволили только в октябре 2003 года, а Касьянов проработал до февраля 2004-го.

Для того чтобы реально взять власть, необходимо опираться на кого-то. Естественно, срабатывает географический принцип: вытаскивать в правящие элиты тех, с кем работал на прежнем месте. С этими людьми жива иллюзия верности. Влиятельная номенклатура современности – глава «Газпрома», глава «Роснефти», председатель правительства, спикер Совета Федерации, влиятельные бизнесмены – все это люди «питерского» призыва. Которые были введены в правящие элиты для того, чтобы заменить элиты «ельцинские».

Второй проблемой после управляемости стала проблема контроля над сверхкапиталами. Нефтегазовый бизнес был возвращен под контроль государства. Для этого пришлось провести показательный процесс над Ходорковским, активы которого легли в основу корпорации «Роснефть». Одного Ходорковского оказалось достаточно для того, чтобы олигархия признала авторитет центральной власти и право «питерских» правящих элит на власть.