Миротворчество ООН: от истоков к современности

В 1999 году в ООН началась широкая дискуссия по вопросу легитимности вмешательства во внутренние дела государств в случае геноцида. По итогам дискуссии понятие «суверенитет» было пересмотрено и с тех пор означает ответственность правительства перед народом и международным сообществом за соблюдение прав человека. В случае нарушения данного требования всемирная Организация имеет право на вмешательство во внутриполитическую ситуацию суверенного государства[136]. Вместе с тем зачастую трудно разграничить вмешательство во внутренние противоречия внешних сил с целью реализации собственных интересов (как новой стороны конфликта) и вмешательство, основанное на принципе беспристрастности и нейтральности ради восстановления мира в регионе. В данном контексте не утихают дебаты относительного того, является ли согласие сторон конфликта на развертывание миротворческой операции той внешней гранью, которая придает легитимность данным действиям.

Тем не менее доклад «Объединяя наши силы в интересах мира: политические решения, партнерские связи и люди» носит комплексный характер, затрагивая фундаментальные проблемы миротворческой деятельности ООН. В нем подробно рассматриваются вопросы формирования контингентов и их финансирования, взаимодействие с региональными организациями в деле установления мира, а также политический компонент в урегулировании конфликтов.

Ведущий отечественный исследователь в сфере миротворческой деятельности международных организаций А.И. Никитин отмечает, что согласно вышеуказанному докладу Независимой группы одна из ключевых проблем миротворчества – наличие существенного разрыва между ожиданиями, связанными с разрешением конфликта силами ООН, и действительностью – невозможностью выхода на уровень политического урегулирования[137]. В связи с этим эксперты Независимой группы рекомендуют использовать политические методы урегулирования путем посредничества в переговорном процессе между враждующими сторонами, поскольку традиционные методы деэскалации при помощи «замораживания» конфликта и разведения сторон не всегда приводят к долгосрочному миру в том или ином регионе планеты [138].

Независимая группа указывает на невозможность участия «голубых касок» в контртеррористических операциях в связи с отсутствием должной подготовки и технического оснащения[139]. Подобного мнения придерживаются и эксперты Специального комитета по операциям по поддержанию мира[140]. В этих целях эксперты предлагают использовать коалиции государств, специально обученные подразделения отдельных стран или региональных организаций [141]. Данный подход можно рассматривать как попытку сохранить классические постулаты миротворчества, в частности принцип нейтральности, поскольку использование миротворцев в качестве активных участников боевых действий ведет к неизбежному изменению баланса сил в пользу одной из сторон конфликта. Исследователь С. Тарур отмечает: «Нейтралитет – кислород миротворческой деятельности, так как единственным способом ее успешной реализации является завоевание доверия обеих враждующих сторон. Как только миротворцы нарушают нейтралитет и становятся пристрастными, занимая одну из сторон конфликта, другая начинает смотреть на них как на своих врагов, и тогда ни о каком мирном урегулировании конфликта не может быть и речи»[142].

Помимо вышеуказанного тезиса в докладе освещается проблема преступлений сексуального характера, совершенных миротворцами[143]. Необходимо упомянуть, что в последние годы данные факты предаются широкой огласке с целью пресечения таких преступлений. Вместе с тем в докладе отсутствует анализ прямого участия миротворцев в свержении президента Кот-д’Ивуара Л. Гбагбо и причастности бригады оперативного вмешательства к боевым операциям в Демократической Республике Конго. Подобная избирательность в освещении информации в дальнейшем может привести к потере доверия со стороны руководства государств, размещающих на своей территории контингенты ООН, а также к нарушению принципа нейтральности.