Мировая революция и мировая война

После второго московского процесса Крог и ещё семь известных норвежских писателей опубликовали в газете Норвежской рабочей партии «Арбейдербладет» открытое обращение к Лиону Фейхтвангеру, в котором выражали своё возмущение утверждением последнего, будто процесс был проведён «в приемлемых юридических нормах». В обращении указывалось, что, хотя последние московские процессы стали открытыми для общественности, но представленный на них материал предварительного следствия остаётся секретным и избавленным от всякого контроля. «Удивительно однотипные признания уже представлены включенными в обвинение. Обвинительный акт строится таким образом, как будто эти признания представляют собой неоспоримые факты. Последующие открытые слушания проводятся только как подтверждение добытых на закрытом следствии материалов… Обязанность представления доказательств перемещается от обвинителей к обвиняемым, подготовленным в процессе предварительного следствия, и этот груз выносится на открытый суд».

Отмечая, что «такой способ действий отменяет все гарантии законности и справедливости», авторы обращения напоминали о неопровержимых доказательствах норвежских властей, показывающих, что некоторые события, на которых строилось обвинение (например, полёт Пятакова в Норвегию), в действительности не имели места. Обращение заканчивалось вопросом к Фейхтвангеру: «На каком правовом, моральном или общечеловеческом основании Вы считаете возможным защищать нормы процесса, из которых прямо вытекает, что он представляет собой убийство под прикрытием закона?» [737]

В Швеции роль, аналогичную Шефло, играл ветеран рабочего движения К. Хёглунд, до первой мировой войны — лидер левого крыла международного социал-демократического и юношеского социалистического движения. В годы войны Хёглунд стоял на позициях интернационализма и на Циммервальдской социалистической конференции примкнул к циммервальдской левой. С 1919 по 1924 год был членом ИККИ и одним из руководителей компартии Швеции. В 1924 году был исключён из компартии за открытое выступление против решений V конгресса Коминтерна, осуждавших «троцкизм» [738].

Хотя Хёглунд в 30-е годы не относился к сторонникам Троцкого, он страстно разоблачал сталинские преступления в СССР и Испании. Указывая на недопустимость отождествления Советского Союза со Сталиным, он писал: «Ставить знак равенства между Сталиным и Советским Союзом — значит употреблять тот метод, который используют нацисты, чтобы идентифицировать Гитлера с немецким народом. Этот метод не имеет ничего общего с социалистическим мировоззрением и скорее наносит СССР вред, чем пользу». Хёглунд резко осуждал позицию «друзей СССР», которая сводилась к тому, чтобы «замалчивать, если не открыто восхвалять постыдные преступления против социалистической морали или одобрять бесстыдное поведение палачей и даже перенимать те методы, с помощью которых была подавлена оппозиция. Всё это равносильно участию в надругательстве над социалистическим учением, в проституировании его, за что прежде всего несёт ответственность Сталин. Социализм для нас — нечто большее, чем развитие промышленности в Советском Союзе. Для нас — это мироощущение и моральное кредо. Мы не намерены заглушать голос собственной совести только потому, что наша позиция раздражает Сталина и его нахлебников» [739].

Наряду с социал-демократической партией, в Швеции действовала относительно многочисленная левосоциалистическая партия под руководством К. Чильбума. Оценивая сталинскую политику Народного фронта как «протекающий ускоренными темпами процесс социал-демократизации коммунистических партий», Чильбум говорил на съезде соцпартии в 1936 году: «Позиция нынешних коммунистических вождей полностью обусловлена политикой Советского Союза как государства. Коминтерн как политическая организация в капиталистических странах исходит в своих действиях уже не из правильной марксистской оценки ситуации, а из того, что является полезным для внешнеполитических маневров Советского Союза» [740].