Мировой рассказ 2020

Борян поначалу слегка опешил от такого вопроса друга. Он на секунду призадумался, но ничего не ответил, да и что может посоветовать человек, который вырос в детдоме, после связался с дурной компанией, получил срок за воровство. Освободился, вроде начинай жизнь заново, дерзай, – ан, нет прошлое не отпускало из своих цепких объятий. Опять получил срок за грабеж, вышел, полученную от государства квартиру пропил, мыкался там-сям, свою семью так и не завел, а ведь жена, детишки могли бы изменить его жизнь, но как-то не срослось, видимо не судьба…

Горько и невыносимо тяжело думать об этом, жизнь прошла бездарно как-то, поэтому он гнал от себя все эти мыслишки. В сухом остатке сейчас он – бомж со стажем, который, стиснув гнилье остатков своих зубов, каждое утро идет на войну с этим жестоким миром, чтобы попробовать выжить, чтобы пожить еще денек. Зачем? А хрен его знает зачем! Эта жизнь нам зачем-то дана, нас не спрашивали, нужно, не нужно, просто дали и живи, а значит, надо жить, надо выживать!

– Кеш, братан, ты, конечно, нашел кого спрашивать! – с горечью покачал головой Борька.

А потом вдруг все, что пряталось где-то глубоко, стало сначала сочиться молодой лавой проснувшегося вулкана, а потом и извергаться в страстном шипящем шепоте Борьки:

– Хотя погодь, погодь! – Борька явно волновался. – Слушай, Кешундер, ты же знаешь, я тебя люблю, ты – брат мой, которого не было у меня никогда в жизни! Возвращайся к ней! Ни о чем не думай, просто иди к ней! Иди, и будь, что будет, примет, не примет, все равно иди! Это то, о чем мечтает каждый из нас, понимаешь? Это шанс, который никогда не выпадает нашему брату, а тебе, Кеша, выпал. Я всегда знал, что ты – везунок Кешка, ты – везунчик!

Борька уже был на грани слез, он зажмурил глаза, глубоко вздохнул, потом посмотрел прям на дружбана и медленно и торжественно произнес:

– Я готов тебя потерять, если она тебя примет. Понимаешь? Я готов отпустить тебя, главное, чтобы ты был счастлив, чтобы ты обрел дочь и дом!

Борька торжественно притих и вдруг тихо произнес:

– Пойдем! Пойдем к ней!

Кеша, почти плача, ошарашено смотрел на братишку, сердце разрывалось от благодарности, никогда в жизни он не видел такого порыва, такой жертвенной души. Сколько они с Борюсиком хлебнули, сколько пережили вместе!

– Боря, брат, я не знаю, как там все повернется, но запомни, я тебя никогда не брошу, я тебя ни за что не оставлю, понял?

Борян кивнул, улыбнулся в запущенные усы:

– Ладно, Кеш, погнали уже, нам тяпать еще пол города, темнеет уже.

Уставшие Полина и Максим уныло брели домой, как вдруг на подступе к дому, Полина схватила Максима за рукав и воскликнула:

– Ой! Кто это там стоит около подъезда?

Подойдя осторожно ближе, Полина вдруг осознала, кто это. Облегчение и радость наполнили все ее существо, этот, казалось бы, безнадежно тяжелый день наконец-то принес такие долгожданные плоды: какое счастье, отец нашелся сам!

Отец и дочь стояли в оцепенении и смотрели друг другу в глаза, никто из них не осмеливался нарушить молчание. Для кого-то пронеслись секунды, для кого-то вселенные родились и угасли, а они все смотрели, тихо и внимательно, боясь спугнуть святость момента.

Из ступора всех вывел Борян, воскликнув:

– Так молодежь! Не знаю, как вы, а я, например, уже прилично подмерз и был бы не прочь зайти хотя бы в подъезд.

Все радостно с ним согласились, зашли в подъезд и стали подниматься в квартиру.

– Кстати, Полин, это мой друг Боря! – указывая на друга, сообщил Кеша, пока они поднимались по лестнице. Полина утвердительно кивнула.

Зайдя вовнутрь, Максим спешно снял верхнюю одежду и быстро прилег на кровать. Ему явно было не хорошо: кровь опять пошла носом.

– Что это с ним? – поинтересовался Кеша.

– Давай об этом чуть позже, ладно? Пойдем, я хотела с тобой поговорить. – мягко улыбнулась Полина, приглашая отца пройти на кухню.

Тактичный Борян не хотел им мешать и остался сидеть на пуфике в коридоре.

– Дочь, ты это, прости меня за квартиру, не ведал я, что творил. Прости, пожалуйста, верну, что можно еще вернуть, клянусь! Жизнью клянусь! Я реально не осознавал, что делал и главное, с кем это делал! Знаешь, я постоянно думаю об этом, прям не нахожу себе места. Проклинаю себя и тот злополучный день… – слезы раскаяния душили Кешку, но он держался из последних сил, чтобы не разрыдаться в голос.

– Хочешь чаю с молоком? – неожиданно предложила Полина. – Бутербродов сейчас сделаем, еще чего-нибудь приготовим. Отец робко согласился.