Мировой Ворон

Со всех сторон разом на равнину к востоку от города начали стягиваться люди из армии Халлы. Тысяча воинов покинула укрытия. Рудольф Десять Медведей и Генрих Кровавый вели воинов, переживших гибель флота драккаров. За ними шли Рорг с берсерками из Нижнего Каста и Унрагар с троллями, держась в стороне от основной массы людей. Ряды облачных людей вышагивали за Мониаком Рассветное Облако. Еще никогда войско Халлы не было так похоже на настоящую армию.

— Сколько у нас сильных и опасных ублюдков, — уважительно заметил Вульфрик. — Да еще и с троллями.

Халла посмотрела на него.

— Не забывай о молодежи и стариках. Не все наши топоры в руках «опасных ублюдков».

Он пожал плечами.

— Нас вполне достаточно. Рулагу точно хватит с лихвой.

* * *

По крутому спуску путь к равнине перед городом был нелегким. Люди спотыкались, звенели топоры, кто–то приглушенно ругался, но к городским воротам все добрались целыми и невредимыми и в великолепном расположении духа. Со стен раздался рев сигнальных горнов, и на крепостные стены высыпали сотни людей. На армию Халлы нацелили баллисты и короткие луки, но в целом защитники города выглядели скорее озадаченно, чем воинственно. Откуда под стенами города взялась куча хохочущих воинов?

Халла подошла к массивным воротам на расстояние броска топора. Над ней на громадных ступенях из серого камня возвышался древний город. У самого основания он располагался на одном уровне с бурным морем и Хрустальной рекой, а в самом высоком месте, над чертогами Летнего Волка, находилось высокогорное скальное плато с колючими соснами.

— Уберите от нас ваши дурацкие стрелы! — прокричал Вульфрик. — Мы что, похожи на придурков из кодлы Медведя?!

Смех волной прокатился по всему отряду.

— Рексель, заткни их, — произнесла Халла, пытаясь сдержать улыбку.

Падающее Облако с широкой улыбкой на худощавом лице повернулся и громовым голосом объявил:

— Леди просит о тишине! И вы! Будете! Вести себя тихо!

Смех, волнами расходившийся по отряду, постепенно замолк, но все заметили улыбку, с которой Падающее Облако отдавал приказ. И через несколько минут — защитники города как раз смогли приглядеться к ним получше — армия Халлы замерла в тишине.

Халла набрала в грудь побольше воздуха, чувствуя, что покрывается мурашками от волнения. Она шагнула вперед, обращаясь к воротам, над которыми стоял рыжий воин с окладистой курчавой бородой. Она узнала его — Трикен Ледяной Клык, оружейник ее отца.

— Я Халла Летняя Волчица! — объявила она. — Я стою на земле, несущей мое имя, и я прошу впустить меня в мой родной город!

Над стенами раздался звон топоров, и звук все нарастал и множился — люди Тиргартена приветствовали ее. Затем за стенами послышался радостный рев и приветственные крики, клятвы верности ей и ее дому.

— Открыть ворота! — громко скомандовал Трикен. — Наша госпожа наконец вернулась домой!

Раздался скрип древнего, очень древнего дуба, из которого были сделаны створки громадных ворот полуметровой толщины, и они медленно разошлись в стороны. Халла вновь увидела Ступени Калалла — и на ее единственный глаз набежали слезы. Она и правда вернулась домой.

* * *

Жители города с восторгом встретили Халлу. Они расталкивали друг друга, торопясь пожать ей руку, восхваляли ее семью, но их радушие больше не доставляло ей радости, и все, о чем она могла думать, — о своем отце и о топоре Алдженона Слезы, который оборвал его жизнь. Как только ворота открылись, Вульфрик перестал быть ее первейшим соратником, и для него остался только его юный вождь. Краткий миг восторга затмили мысли о том, что еще предстоит сделать. И снова мысли о топоре, вонзившемся в грудь Алефу Летнему Волку.

Вульфрик почти бегом преодолел последние пролеты лестницы.

— Полегче, Вульфрик. У тебя так сердце не выдержит.

— Этот гребаный Калалл был настоящим садистом. На хрена в его лестнице столько ступенек?!

— Он был хорошим человеком, — возразила Халла. — Первым жрецом Ордена Молота. И моим пра–пра–пра… прадедушкой — там, скорее всего, должно найтись еще несколько «пра-». Он посадил первые злаки, построил первую баллисту.

— И из–за него у меня теперь отваливается спина, — пробурчал Вульфрик.

Они стояли перед чертогами Летнего Волка на самом верху бесконечной лестницы. Халла оглянулась на город и увидела, что все жители Тиргартена покинули дома и кинулись навстречу ее отряду. С высоты она видела и Край Алых — место, где она родилась, и Закоулок — где она первый раз победила в драке. Город казался странно пустым. Столько людей ушло за Алефом, и так много их погибло вместе с флотом драккаров… Когда ее войско шагало через Хаммерфол, Халла видела, что сделало со страной предательство Рулага, но только сейчас она впервые осознала его истинную цену. У Тиргартена остался лишь небольшой гарнизон.

— Госпожа, — вежливо кашлянул Трикен. — Дела у нас нехороши. С тех пор как Алахан убил Калата, люди живут на чистом энтузиазме от его победы — и от странной яростной речи Старого Кроу. И ваше возвращение домой — далеко не самое худшее событие этого года.

— Таким образом ты хочешь сказать спасибо? — спросила Халла.