Мировые загадки сегодня

Вот одно из последних достижений. Была на планете такая изящная зебра — квагга. Мы говорим была, ибо последний представитель этого вида зебр умер в 1883 году в Амстердамском зоопарке. На воле они вымерли намного раньше, чем в зоопарках.

К счастью, в Майнцском Музее естественной истории (ФРГ) сохранилось чучело квагги, сделанное 140 лет назад. В 1984 году американские ученые во главе с Расселом Хигуччи (из Вильсоновской лаборатории в Беркли, США) «оживили» ДНК — генетический код — квагги. Для этих целей из шкуры чучела был взят небольшой, конечно высохший, кусочек мышечной ткани. Из этого кусочка были выделены фрагменты ДНК. Их было очень мало — в сто раз меньше, чем можно было бы выделить из такого же кусочка свежей мышцы. Да и фрагменты в основном были «порванными» и небольшими: менее пятисот пар азотистых оснований — нуклеотидов. Не было и полной уверенности, что фрагменты принадлежат именно ДНК квагги, а не бактерий, способных засорить образец.

Началась большая и кропотливая работа. Так, в частности, сравнив фрагменты квагги с ДНК подозреваемых бактерий, было произведено сравнение их с очищенными ДНК горной зебры. Поскольку последняя является близкой родственницей квагги, то и структура их ДНК очень схожа и молекулы хорошо связываются друг с другом.

Была решена и вторая задача: получить большое количество ДНК квагги. Крошево из фрагментов поместили в своеобразные живые «инкубаторы»-носители. Ими оказались ДНК бактериофагов (вирус бактерий, способный репродуцироваться в ней и вызывать ее растворение).

При помощи различных ухищрений в конечном итоге осколки ДНК квагги в большом количестве были внедрены в бактерии кишечной палочки. Они быстро размножались, размножая в свою очередь и ДНК квагги. Параллельно шли проверки все на тех же ДНК горной зебры. В конечном итоге ДНК квагги избирательно извлекались (экстрагировались), очищались и вводились для расшифровки последовательности ее нуклеотидов в генный аппарат другого бактериофага.

В результате выяснилось, что ДНК квагги и горной зебры совпадают в 299 местах, а у 20 азотистых оснований («ступенек» молекулы ДНК) не совпадают. Правда, половина не совпадающих оснований расположены на краях кодонов, а поэтому не влияют на последовательность аминокислот в белках. Подтвердилось предположение ученых, что 140-летнее хранение в пыльном, пересохшем чучеле мало повлияло на структуру ДНК.

А вот что сообщил по поводу этой работы американский журнал «Нейчур»: «Получение клонируемой (т. е. способной к воспроизведению) ДНК животного, умершего 140 лет назад, — уже само по себе замечательное достижение биологической науки. Что касается „воскрешения“ всего организма, не исключено, что это действительно когда-нибудь станет возможным. По данным, приведенным Хигуччи и его коллегами, около трех граммов сохранившейся мышечной ткани квагги — банк, содержащий около 30 миллионов фрагментов ее ДНК, которые в принципе должны покрыть весь геном (совокупность генов, содержащихся в одинарном наборе хромосом данного организма. — И. А.) этого уникального млекопитающего. Если в качестве исходной модели взят геном горной зебры, то, по-видимому, можно будет воссоздать геном квагги во всей его полноте, а затем и заменить им ядро в яйцеклетке горной зебры».

Почти фантастические опыты по воскрешению давно погибших организмов и недавние умозрительные рассуждения о бесплотной душе — каков колоссальный шаг в науке!

Это явление общее и повсеместное. Слишком уж наглядны и неоспоримы многочисленные опыты, дающие возможность анализировать психические явления с точки зрения биохимии, биофизики и других количественно точных наук.

Эрнст Геккель, вступивший в страстный спор с церковниками и учеными-идеалистами различных направлений, оспаривающими познаваемость и материальные основы психической деятельности, убедительно доказывал обратное. «Это проблема физиологическая и как таковая может быть сведена к явлениям из области физики и химии», — писал он. Геккель правильно подчеркивал историчность развития человеческого сознания, показывал, как оно выросло из психики животного.

Конечно, это еще неполное понимание столь важной проблемы. Ведь историчность человеческого сознания еще и в том, что оно — продукт социального развития. И Геккель к такому пониманию подошел очень близко…

Восемь десятилетий подтверждают огромной массой накопившихся научных и практических данных как неоспоримость материальности основ психических явлений, так и все возрастающую их познаваемость.

Сегодня мы можем с полным основанием считать сознание одним из основных понятий философии, психологии и социологии, обозначающее высший уровень психической активности человека как социального существа. Надо отметить, что своеобразие этой активности заключается в том, что отражение реальности в форме чувственных и умственных образов предвосхищает практические действия человека, придавая им целенаправленный характер.