Мироздание

– Я вижу, Вас интересуют довольно необычные темы, которыми обычно молодые люди вашего возраста не увлекаются, – он улыбнулся и окинул добрым взглядом юношу, который ему ответил взаимной улыбкой, – и, видимо, увлекаетесь настолько, что наизусть выучили пару фраз из моей книги. Я весьма польщен, не всякий рискнет цитировать мои теории…

– Я знаю далеко не пару цитат, и прочитал далеко не одну вашу книгу, – уверил профессора юноша. – Интересует меня на самом деле гораздо больше, чем было охвачено сегодня.

– Могу я узнать ваше имя, молодой человек, – наконец спросил профессор.

– Меня зовут Лео. Я студент второго курса кафедры философии и культурологии.

– Довольно интересно.

– Я думаю, ваши теории поинтересней будут.

– Это уже далеко не теории, Лео, – прищурив глаза, он отвел взгляд к окну.

– То есть? – юноша не совсем понял его слова.

– То есть придет время и ты найдешь ответы на вопросы.

– На какие именно?

В зал вошла женщина средних лет с благородными чертами лица. Она прервала разговор, сказав, что у нее для профессора срочное сообщение.

– Лео, я думаю, мы с тобой еще встретимся и многое сумеем обсудить, а сейчас я вынужден закончить наш разговор, – он кивнул юноше и встретил понимающий взгляд. Лео пошел к двери и, вспомнив, что забыл попрощаться, повернулся к профессору, но тот уже был увлечен беседой с пришедшей коллегой.

– Вам несказанно повезло, сегодня из Франции пришло приглашение на конференцию, которая состоится в Лионе 23 сентября. На ней будут присутствовать самые просвещенные умы, – женщина говорила крайне красноречиво. Она словно пыталась убедить профессора, который наотрез отказывался от сделанного ему предложения, хотя тот еще даже не дал ответа. – Будет около пятидесяти приглашенных ученых, которых посчитали опережающими свое время. И в их числе оказались вы.

– Заманчиво, но меня давно не интересуют сборища мыслящей интеллигенции. Это скучно. Там никто не будет слушать друг друга. Каждый будет увлечен своей теорией, и каждому она будет казаться абсолютно гениальной. Я уже давно не стремлюсь ничего никому доказывать.

– Вы не понимаете: всех, кого когда-либо осуждали за незаурядное мышление, все кого считали абсурдно мыслящими, сегодня получили право на слово.

– Я давно сам себе дал это право! – профессор слегка повысил голос.

– Если вы не думаете о себе, подумайте о том студенте, который вместе с вами получил право увидеть Францию, попробовать вкус науки. Ведь вместе с вами туда приглашают одного самого одаренного вашего ученика, – выражение лица миссис поменялось, и голос поменялся вместе со взглядом, который стал осуждающе смотреть.

– Наталия, послушайте меня. Одаренные студенты? Покажите мне хотя бы одного из них. Их просто нет тут. Ни одного человека, которому будет интересно то, что Вы мне предлагаете. Мне просто некого с собой, – вдруг он замолчал. Наталия не стала ничего говорить, она поняла, что в его голове запустилась мельница каких-то мыслей. Она стояла молча в ожидании ответа. Прошли считанные секунды и он, наконец, выдавил:

– Я подумаю.

Лучшего ответа для нее быть просто не могло, и потому она осталась полностью довольна тем, что услышала. Профессор посмотрел на часы и, поняв, что уже опоздал на лекцию на целых двадцать минут, поспешил к выходу.

* * *

Питер и Уолт, опустошив пару бокалов в баре и сделав покупки в круглосуточном супермаркете, вернулись домой. Среди этих покупок не было ничего полезного: пиво, чипсы и прочая ерунда, кишащая консервантами. Несколько минут они оживленно обсуждали, сидевшую на кассе брюнетку с такими же большими глазами, как и ее декольте. Но тема как-то сама себя исчерпала, и, осознав, что бильярдные шары намного интереснее шаров пятого размера, направились в бильярдную вместе с пивом, выпив которое друзья начали откровенничать каждый о своих проблемах. Поведать о своих жизненных трудностях первым решился Питер:

– Понимаешь, Уолт, у меня очень серьезная проблема. И мне нужен совет, причем совет не кого-то, а самого близкого друга.

– Ты решил ограбить банк? Знай, я тебе в этом не помощник! – подшутил Уолт, хотя знал, что на спор Питер мог сделать и это.

– Какой банк? Магазин за углом, – Питер сделал серьезное лицо и тогда Уолт понял, что его первая шутка не удалась. – Шучу!

– Ты негодяй! – Уолт расхохотался. – Я же почти купился на это!

– На самом деле, я не знаю, как сделать выбор. Выбор от которого будет зависеть вся моя жизнь, ну или ночь. Понимаешь?

– Пока не очень, – Уолт почувствовал, что Питера и правду что-то очень беспокоит, поэтому он приготовился слушать, сделав проникновенный взгляд.

– Значит так. Есть Джоан: у нее большая грудь, но кривые ноги. Есть Саманта: у нее шикарные ноги, но нет груди. Есть Хилари: у нее огромная, как орбита земли, грудь, длинные ноги, но кривое лицо. И есть Дженис: кроме зоны экватора больше никаких достоинств, – Питер взглянул на друга и поставил себе балл за то, что тот снова купился.

– И как я умудряюсь еще дружить с таким дураком! – Уолт сделал глоток пива. – Я думал, у тебя на самом деле какие-то проблемы.