— Мы навестим его завтра, я думаю, — кивнул Джон. — А сейчас давайте прикончим уже этот виски — я клянусь, после такого вечера он просто напрашивается.
— Да уж, вечер не из простых, — вздохнул Цзиянь, заново наполняя стаканы и удивляясь тому, как разговор от права на смерть для королевских персон перешел к паровым машинам и безумным перспективам — таким же безумным, как изобретатель.
Который, к счастью, не попадает под объявленный Парламентом призыв — но само его существование дает повод к более близкому знакомству.
Он никогда не был в планах генерала Люя.
О нем никогда не говорили.
Притом что Габриэль Мирт стоял в шаге от короля большую часть жизни.
Это вызывало определенное любопытство, и Цзиянь сам удивился тому, что интерес этот возник в его сердце — как он думал, давно остывшем к любым политическим играм. Не иначе как Джеймс обладал способностью поджигать взглядом все, с чем соприкасался.
Да, решительно кивнул сам себе Цзиянь. Проще всего обвинить во всем Джеймса. С этого он и начнет.
Из дневника Габриэля Мирта
Лунденбурх, Октябрь, 18** год