Миртаит из Трапезунда

Авшар и его гости уселись вокруг стола прямо на пол. Начались разговоры, в основном о всяких пустяках, не имеющих никакого отношения к Трапезунду. К примеру, Авшар с воодушевлением рассказывал о том, какого чудного жеребенка понесла в прошлом месяце его любимая кобыла и только, между прочим, упомянул о том, что взял себе третью жену. Другие знатные чепни обсуждали лошадей и охотничьих собак, некоего ловкого стрелка по имени Мурад, который точно попадает в яблоко с расстояния в сто двадцать шагов, а также упомянули о каком-то удивительном заморском мече, что купил некий Саббат у одного вороватого торговца из Сирии. Я же продолжал стоять за спиной у Агапита и исправно подливать в его бокал вино, от которого, как мне показалось, он успел слишком быстро захмелеть.

– Хочу поговорить с тобой наедине, мой дорогой Агапит, – громогласно объявил Авшар и поморщился, одним залпом выпив какой-то прозрачный, но ядреный напиток.

Туркоманы, услышав приказ своего господина, принялись вставать со своих мест и неспешно потянулись к выходу из шатра.

– Своего мальчика тоже можешь отпустить. Уверяю, что он тебе сейчас будет без надобности, – с наглой ухмылкой проговорил Авшар, на что сын Никиты Схолария лениво махнул мне рукой, и я с быстрым поклоном покинул шатер.

Я был раздосадован. Мне хотелось остаться внутри и услышать, что скажет Агапиту брат бея Давлета. Однако меня, как и всех остальных, бесцеремонно выставили из шатра. Я надеялся, что Агапит, хотя и был пьян, все еще оставался в состоянии воспринять то, что собирался поведать ему тюрок.

Смеркалось. Я присел у ближайшего костра, где ужинало с десяток солдат Авшара. Один из них грубо сунул мне хлебную лепешку и кружку какой-то коричневой жижи, которую я предпочел даже не пробовать.

Тюрки у костра бросали на меня свои пренебрежительные колючие взгляды и не сразу вернулись к прежним разговорам. Я тихо сидел и безропотно слушал, как люди Авшара говорили о своих семьях и некоем, предстоящем им вскорости, военном походе.

Я припомнил, что двое солдат у шатра Авшара также упоминали некий поход. Впрочем, это были лишь слова. Единственное по-настоящему важное, узнанное мной из разговоров рядовых тюрок, было то, что бей Давлет и Авшар не находятся в ссоре, как полагали Никита Схоларий и Агапит.

На туркоманский лагерь успела спуститься ночь, когда из темного леса к шатру, что был установлен прямо напротив нашего костра, выехало шестеро всадников. Все они были в доспехах и хорошо вооружены. Самый крупный из них спешился и заговорил с длинноусым Джетом.

Я понял, что, сидя на одном месте, не смогу узнать ничего стоящего. Каким-то образом мне следовало подобраться поближе к шатру и разузнать, что за новый воин появился в лагере Авшара, и о чем он теперь напряженно разговаривал с Джетом.

– Куда ты ходить? – внезапно опустилась на мое плечо тяжелая рука Ягмыра, который возник будто из сумрака за моей спиной.

– Мне нужно облегчиться, – мгновенно сообразил я и начал характерно переминаться с ноги на ногу.

– Лес! – отпуская мое плечо, показал тюрок на черные заросли ближайшего кустарника, а у меня начали закрадываться подозрения в том, что Ягмыр мог быть приставлен для того, чтобы следить за мной.

Неторопливо я направился в сторону, указанную туркоманом. Однако стоило мне скрыться за первым кустом самшита, как я принялся с осторожностью пробираться сквозь лесные заросли по направлению к шатру, у которого по-прежнему стояли Джет и загадочный новоприбывший в лагерь Авшара воин.

Риск того, что чепни обнаружат меня, был велик. Успокаивал я себя исключительно тем, что на моей стороне была непроглядная темень ночи. К тому же в случае моего обнаружения, я всегда мог прикинуться недотепой, что в силу своей глупости забрел куда-то не туда. О том поверили бы такому объяснению тюрки или нет, я решил даже не думать.

Оставаясь никем не замеченным, мне удалось подобраться к шатру и притаиться в его могучей тени. Стараясь не делать никаких резких движений, я лег на землю ничком и, полностью слившись с темным полотнищем шатра, замер в неподвижности.

Я прислушался. До меня начали доноситься слова из беседы Джета и второго, недавно прибывшего в лагерь Авшара, тюрка.

– Им недолго осталось есть наш хлеб, – изрек незнакомый мне тюрок.

– Давно пора расправиться с погаными греками, и в особенности с тем волосатым, надменным ублюдком, что посмел сегодня на охоте прилюдно унизить Авшара, – сердито вторил незнакомцу длинноусый Джет.

– Где же Авшар? Он что-то не торопится…

– Все ведет задушевные беседы с мерзким греком.

– Неверный снова привез Авшару золото?

– Нет, только серебро и не в пример прошлому году в несколько раз меньше.

– Ну вот, Авшар идет к нам, – заметно оживился новоприбывший воин.

– Арслан84, – услышал я голос Авшара, – ты прибыл с известиями от брата?

– Бей Давлет шлет тебе свое братское приветствие и строжайшее повеление, – почтительно отвечал воин, которого звали Арсланом.

– Идем в шатер. Там ты мне подробно обо всем расскажешь, – приказал Авшар немного усталым голосом.