Миры Артура Гордона Пима

– Юноша, ступай отсюда, вместе со своим обезьянообразным товарищем. Я благополучно пережил пятьдесят три такие снежные бури. Здесь под вазой у меня две зажженные лампы, запас масла для них, которого хватит на восемь дней – а именно столько продолжалась самая долгая из таких бурь, – запас пищи и воды, достаточный для поддержания моих телесных сил в течение недели. Вдобавок у меня есть пища для ума, ибо я взял сюда манускрипт, написанный молодым мудрецом, Гиптусом, который переслал мне его через Аззу задолго до того, как легенда о Ромуле излилась из источника, дающего рождение мифам, и поплыла по реке времени; манускрипт, который я с наслаждением перечитываю раз в сто лет. Страх не знаком человеку, не ведающему страха. Ступай прочь, ступай живо – и со стыдом в душе; ибо ты еще не начал жить, а уже осмеливаешься полагать, будто опасность может грозить человеку, который принимал участие в строительстве великого города, известного тебе как древний город Вавилон. Юноша, когда ты побеспокоил меня, я читал послание от своего друга, который пишет мне из деревни Сахара о намерении глупого фараона увековечить свое имя, возведя огромное пирамидальное сооружение из камня, проект которого придумал мой друг, дабы развлечь праздное воображение своего правителя, а заодно глубоко поразить европейских варваров, могущих случайно оказаться там; и среди всего прочего Азза спрашивает моего мнения относительно наружной поверхности своей пирамиды, на каковую просьбу о совете я, помнится, ответил, что стены следует сделать в виде ступеней, ведущих к вершине. Ха-ха-ха! – послышалось из трубки хриплое кудахтание, призванное изображать презрительный смех. – Вы говорите… ха-ха!.. вы говорите, что этот фараон принадлежал к первой династии! Ха-ха-ха! Первой! Ступай прочь, тщеславное дитя!

– Но, сэр, – настойчиво произнес Пим после минутной паузы, – вы предусмотрели вентиляцию в вашем… вашем маленьком убежище?

– В полу подо мной есть отверстие, выходящее на улицу, а на отверстие положен плоский камень, который я немного отодвигаю в сторону или возвращаю на место, в согласии с известными законами, впуская снизу нужное количество атмосферного воздуха. Масло при горении дает очень мало дыма – но разве ты не видишь легкий дымок, выходящий из трубки? И разве не чувствуешь рукой тепло? Повторяю, ступай прочь, тщеславное дитя.

Пим на мгновение задумался, а потом что-то – вероятно, что-то, связанное со словами, прошептанными Масусалили ему на ухо несколько месяцев назад, – заставило его сказать:

– Дорогой сэр, мы не желаем вам зла. Скажите мне, Всемудрейший, вы умеете предсказывать будущее?

Последовала пауза столь продолжительная, что Пим уже собирался заговорить снова. Но тут вновь раздался голос древнего старца, который на протяжении тысячелетий исследовал и обдумывал единственный вечный и бесконечный предмет познания, феномен человеческого сознания – и несомненно, престарелому мистику премного польстило обращение «Всемудрейший».

– Никто, кроме Бога, – промолвил Масусалили, – не знает будущего наверное. Поистине мудрые люди и низшие животные, прозревая будущее, пользуются не грубым орудием под названием разум, но скорее приникают к груди… как вы называете Его? Твои предки, британские варвары, когда я жил у них, называли Его Богом. Таким и только таким образом ты узнаёшь будущее. Имей в сердце веру, как птица, рыба, муравей, которые чувствуют присутствие Бога, руководствуются в своих действиях этим чувством и не знают разочарований. Ужели ты полагаешь, что низшие животные не услышали Его предостерегающий голос, не увидели Его указующий перст или не почувствовали Его направляющую руку при приближении опасности, ныне грозящей вам? Однако разум не предупредил вас о ней! Бог всегда открывает нам будущее, когда считает нужным заблаговременно уведомить о Своей воле – всегда, если только мы зорко смотрим и напряженно внемлем. Но такую способность, милый юноша, Бог дарует лишь тем, кто всецело доверяется Ему, как низшие животные. Человеческому сознанию, достигшему правильного состояния, дана способность подлинно знать обо всем, что происходит во вселенной в настоящий момент. Время является преградой на пути к знанию, но расстояние здесь не помеха. Мое тело заключено в сей жалкое вазе, но мой ум свободно странствует по Европе, Азии и среди звезд – но постой! Бедный юноша! Рука, вращающая колесо твоей судьбы, движется быстро. Ступай! Ступай прочь сейчас же – и поторопись, ибо та, которая любит тебя, в данную минуту крайне в тебе нуждается. Прощай.