Миры Филипа Фармера т. 19. Ночь света. Отче звёздный. Мир наизнанку

— Нет — если он хочет стать одним из нас, то пусть освободит себя сам.

— Но если он захочет примкнуть к нашим соперникам, они сделают все, чтобы освободить его.

— Эй, землянин! — крикнул третий. — Тебе оказана великая честь. Ты первый из чужеземцев, который удостоился такого почета.

— Идем! — закричал четвертый. — Идем с нами в храм! Ты познаешь счастье в объятиях богини и станешь одним из отцов Эльгуля — истинного повелителя этого мира.

Кэрмоди немного поуспокоился. Очевидно, он был нужен не только второй группе, но и первой. Правда, если первые и пытались привлечь его на свою сторону, то делали это весьма странно.

Но самым странным ему показалось то, что ни один человек в обеих группах не был отмечен каким-либо знаком добра или зла. Все они выглядели красивыми, стройными и уверенными в себе. Единственное отличие состояло в том, что люди, упоминавшие Йесса, чувствовали себя хозяевами положения. Они не боялись потерять достоинства и весело смеялись по любому поводу. На фоне их поклонники Эльгуля отличались мрачностью и угрюмой чопорностью.

«Я позарез нужен и тем и другим», — подумал Кэрмоди.

— А что вы дадите мне, если я пойду с вами? — спросил он громко, обращаясь сразу ко всем.

Первые шестеро переглянулись и пожали плечами.

— Мы не можем дать тебе ничего такого, чего ты не мог бы взять сам, — ответил Тэнд.

Представитель второй шестерки, высокий и слишком уж красивый юноша, гордо произнес:

— Когда мы войдем в храм, возляжем с Бунтой и станем отцами ее темного сына Эльгуля, ты познаешь истинное блаженство, которое нельзя описать словами. Затем, все те годы, пока ребенок будет взрослеть и становиться богом, ты сможешь оставаться одним из его регентов, и в этом мире тебе ни в чем не откажут…

— А кроме того, — перебил его Тэнд, — ты обретешь вечный страх, что тебя когда-нибудь прикончат завистливые недруги, которые лишены таких богатств и возможностей. Ни для кого не секрет, что семь грешных отцов Эльгуля будут плести против друг друга интриги и заговоры. В конце концов им придется перейти к открытой вражде, и из семерых выживет лишь один — тот, который станет жертвой Эльгуля в день его совершеннолетия. Боги не терпят смертных отцов.

— А что мешает одному из отцов убить самого Эльгуля? — спросил Кэрмоди.

Сквозь фиолетовый туман он заметил, что лица поклонников Злого бога побледнели. Они озадаченно переглянулись.

— Хотя Эльгуль рождается ребенком, которого нужно нянчить и кормить, он с самых первых дней является богом, — ответил Тэнд. — И, будучи божеством, становится суммой и сутью тех душ, которые его порождают. Поскольку большинство людей мечтают о вечной жизни, он, воплощая это желание, обретает бессмертие и обладает им до тех пор, пока живы его создатели. Но, будучи богом зла, он не доверяет своим отцам и убивает каждого из них. А после их смерти начинает стареть и тоже со временем умирает. Получив потенциал бессмертия, он губит его в день своего рождения, потому что семена зла, заложенные в нем, распускаются цветами недоверия и ненависти.

— Все это понятно, — сказал Кэрмоди, — но отчего же тогда старится и умирает добрый бог Йесс?

Поклонники Эльгуля рассмеялись.

— Прекрасно сказано, землянин! — воскликнул их вожак.

Обращаясь к Кэрмоди как к малому ребенку, Тэнд терпеливо ответил:

— Несмотря на свою божественную сущность, Йесс продолжает оставаться человеком. Он ограничен возможностями тела из плоти и крови, и поэтому его бытие всегда определено внутри этих рамок. Как и каждый человек, он должен умереть. Но Йесс также является суммой и сутью преобладающих черт людей, которые порождают его. Причем участвует в формировании его тела и души не меньше семи отцов. Сны Спящих и их коллективная сила влияют на то, каким станет бог, рожденный в эту Ночь, — какими будут его душа и облик. Если Спящие больше тяготеют ко злу, то скорее всего родится Эльгуль. Если чаша весов склоняется в сторону добра, то рождается Йесс. Поэтому семь отцов не являются решающим фактором. Они лишь проводники той воли, которую формируют два миллиарда Спящих нашей планеты. — Тэнд замолчал и посмотрел на Кэрмоди, словно хотел вдохновить его своей искренностью. — Буду с тобой честен, — добавил он. — Нам необходимо твое участие главным образом потому, что ты землянин — человек с другой звезды. Мы, кэриняне, лишь недавно стали задумываться о религиях иных миров и о том, что они означают. Мы поняли, что Великая мать, или Бог, Первопричина, или Создатель Вселенной, не ограничивается только нашим облаком пыли. Творения богини разбросаны везде.