Миры Филипа Фармера (том 17)

Но все же, несмотря на искреннюю привязанность, Улисс порой испытывал к ней отвращение. Это случалось, когда она оказывалась чересчур близко к нему. Улисс отодвинулся, и Авина бросила на него загадочный взгляд. Догадалась ли она, о чем он думает? Правильно ли истолковала его движение?

Он надеялся, что нет. Ибо если она догадалась, у нее хватит ума и понятливости сообразить, что уклонение от физического контакта было просто обороной. И она поймет, как понимает и сам Улисс, почему он вынужден обороняться.

Он окликнул Булку и остальных вождей:

— Вперед! Спускайтесь с Дерева вслед за мной. Вскоре мы вступим на хорошую, твердую землю!

Спуск прошел достаточно легко, хотя Улиссу и приходилось подавлять в себе стремление рвануться вниз очертя голову. Теперь, когда он вот-вот вырвется на свободу, черносерая громада Дерева казалась еще более угрожающей, чем когда они были внутри. Но ничего не случилось. Ни вуггруды, ни храушмиддумы не вырвались из Дерева, чтобы совершить свое последнее нападение.

Однако, раз они вышли на открытую равнину, их стало просто обнаружить с воздуха. До наступления темноты было бы лучше оставаться под сенью Дерева и лишь потом двигаться дальше.

На счастье, здешняя почва у основания Дерева была не столь болотистой. Едва сойдя с ветви, по которой бежал ручей, путники вступили на сухую, твердую землю. Они разбили лагерь по северную сторону ветви, уходившей в землю под углом в сорок пять градусов. Улисс изучил равнину, покрытую невысокой, буро-зеленой травой и изредка встречавшимися акациевидными деревьями. Там бродили громадные стада травоядных: лошадей, антилоп, буйволов, жирафоподобных существ, которые, как он предполагал, произошли от лошадей, слоноподобных животных, вероятнее всего, происходящих от тапиров, громадных, толстоногих кроликов и голубых, с изогнутыми клыками, длинноногих свиней. Там водились и хищники — двенадцатифутовый бегунчик, геопардоподобный леопард и стаи мохнатых, как дикобразы, львов.

Этой ночью отряд двинулся прочь от Дерева. Они не ушли далеко, потому что охота заняла слишком много времени. На рассвете путники разожгли костер в рощице акаций и поджарили мясо, а потом уснули в тени деревьев, выставив нескольких часовых.

На третий день отряд достиг горной гряды. Глиху даже пытками угрожать не пришлось. Он добровольно сообщил о перевале, и отряд два дня продвигался вдоль гор, пока перевал не был найден. Еще два дня ушло на то, чтобы перебраться через горы. Как-то под вечер отряд обогнул склон горы, и за ним в закатном сиянии перед ними предстало море.

Потом солнце зашло, и небо почернело. Сам не зная почему, Улисс чувствовал себя счастливым. Возможно, горы заслонили от него облик Дерева, а ночь сокрыла все, способное напомнить, что он не в том времени и не на той Земле, где родился. Звезды слагались в необычные созвездия, но он мог не обращать на них внимания. Куда сложнее оказалось немного спустя не обращать внимания на Луну — слишком уж она была большая, синевато-зеленоватая с белыми крапинками.

Путники поднялись на рассвете, позавтракали и начали спускаться по склону горы. К вечеру они достигли ее подножия и следующим утром двинулись по относительно гладкой равнине к морю. Вначале отряд пробирался густым лесом, но уже на второй день вышел к полям, к домам и огороженным сараям.

Дома были квадратными, иногда двухэтажными, сооруженными по большей части из бревен, а порой и из гранитных блоков, грубо обработанных и скрепленных известкой. Сараи были частично каменными, частично деревянными. Улисс обошел несколько и обнаружил, что там никого нет, кроме разве что диких зверей. Повсюду оказалось полным-полно деревянных и каменных статуй и несколько картин — очень примитивных, но на них хватало человеческих фигур, чтобы уверить Улисса, что художник, вероятно, был человеком.

Улисс подумал был, потому что нигде не нашел ни одного человеческого существа, живого или мертвого.

Он то и дело натыкался на обгоревшие останки домов и сараев. Была тому причиной война или несчастный случай, он не мог определить.

Домашние животные поудирали либо подохли с голоду.

Нигде не осталось даже человеческих костей.

— Что здесь произошло? — спросил Улисс у Глиха.

Крылан взглянул на него, пожал костлявыми плечами и

распростер крылья насколько позволяла веревка.

— Не знаю, Повелитель. Последний раз я был здесь шесть лет назад, и тогда здесь жили врумау. Если не считать случайных набегов нешгаев¹⁸ и вигнумов, они вели мирный образ жизни. Возможно, мы выясним, что произошло, когда войдем в главную деревню. Вот если бы мне разрешили полететь вперед, я мог бы живо разузнать...

Он наклонил голову и кисло улыбнулся. Конечно, он не мог всерьез на это надеяться, и Улисс даже не потрудился ответить. Отряд впервые натолкнулся на кладбище, и Улисс остановил шествие. Он побродил внутри, изучая надгробные памятники. Они были вытесаны из толстых обрубков красного дерева и увенчаны черепами различных птиц и зверей. Больше на них не было ничего, а Глих и Хиукс понятия не имели, что эти черепа значат.