Миры Филипа Фармера. Том 18. Одиссея Грина. Долгая тропа войны. Небесные киты Измаила

— Да, мне представляется совершенно очевидным, что когда-то эта планета была огромным посадочным полем для космических кораблей. Эта степь не может быть естественного происхождения. Она была разровнена при помощи машин, засажена выращенной в лабораториях травой, которая имела все необходимые свойства, чтобы не допускать эрозии почвы. Плюс еще за степью присматривали острова, поддерживали порядок. О боги! Могу себе представить, какой флот был у этой планеты, если им понадобилось создать такое посадочное поле! Десять тысяч миль в поперечнике! Просто уму непостижимо. Да, они занимались делами большого масштаба. Тем труднее понять, как же они пришли в упадок. Узнаем ли мы когда-нибудь, что за сила сокрушила эту цивилизацию?

Конечно же, на этот вопрос Гризкветр ответить не мог. Некоторое время они молчали, а потом одновременно вскрикнули, увидев, как на горизонте сверкают верхушки окружающих Эсторию башен. На одном из экранов вспыхнул ряд конусов, указывающий на приближение к башням.

— Если бы остров все еще работал в автоматическом режиме, ему бы сейчас пришлось обойти вокруг всей страны, — сказал Грин. — Но теперь им управляю я, и мы не станем обращать внимания на эти башни.

— Обрушим их!

— Это я и собираюсь сделать, но не сейчас. Посмотрим. Интересно, на какую высоту мы можем подняться? Есть только один способ это проверить. Алле-оп!

Грин потянул рычаг, и остров начал подниматься, оставаясь при этом в горизонтальной плоскости.

— Древние знали толк в антигравитационных двигателях. Они продолжали придавать космическим кораблям форму ракет и после того, как это перестало быть необходимым. Хотя, возможно, они делали так из-за островов, чтобы у радаров был четкий ориентир. Может быть. Точно неизвестно.

Грин разговаривал сам с собой, не забывая поглядывать на экран, показывающий степь и лежащий внизу город, быстро уменьшающийся в размерах.

— Гризкветр, будь так добр, сбегай к выходу, посмотри, упала ли стена вокруг пещеры. А когда будешь возвращаться обратно, закрой за собой дверь. Здесь очень быстро становится холоднее, воздух уже разреженный. Но мне кажется, что в этой комнате тепло и содержание кислорода должно поддерживаться автоматически. Если это не так, то я предпочел бы обнаружить это сейчас.

Гризкветр выполнил просьбу.

— Все в порядке, стены попадали! — неровно дыша, сообщил он. — Рыба — Богиня упала тоже, и ее голова почти перекрыла выход из пещеры. Но я выбрался легко, думаю, ты тоже сможешь протиснуться.

Грину стало слегка дурно. Такую возможность он не предусмотрел. Ничего себе была бы шуточка, если бы статуя наглухо закупорила выход, и он сидел бы в пещере, пока не умер от голода. Эсторианцы, конечно, сочли бы его смерть проявлением божественного правосудия... Ну уж нет, он бы так легко не умер! Он вернулся бы к панели управления и раскачивал остров из стороны в сторону до тех пор, пока голова статуи не передвинулась бы. Но что, если бы каменные глыбы разрушенной стены засыпали статую и так плотно прижали ее к земле, что она не могла бы сдвинуться? От этой мысли Грина бросило в пот, и он с нежностью взглянул на Госпожу Удачу. Алан не был суеверным, но ему казалось, что, с тех пор как черная кошка стала сопровождать его, ему стало везти гораздо чаще. Конечно, это был ненаучный подход к делу, но тем не менее Грин чувствовал себя гораздо увереннее, если знал, что Госпожа Удача поблизости.

Теперь ему была видна вся Эстория. Небо заметно потемнело.

— Теперь мы достаточно высоко, — Грин остановил остров. — Если снаружи кто-нибудь и оставался, теперь он мертв — здесь слишком разреженный воздух, чтобы им можно было дышать. Я оказался прав. Здесь автоматический подогрев и воздухоснабжение. Очень даже удобно. Единственное, чего бы мне хотелось, чтобы здесь было что-нибудь съестное.

— А почему бы нам не спуститься на такую высоту, чтобы я мог выйти наружу и поискать еду на гарнизонной кухне? — предложил Гризкветр. — Все равно там не осталось никого, кто мог бы мне помешать.

Грин решил, что это превосходное предложение. Он был очень голоден, ведь ему приходилось есть за двоих — за себя и за свой имплантант. Помещенный в его тело симбионт давал Грину большую силу и выносливость, чем та, которой обладал средний человек, но он требовал, чтобы его снабжали топливом. И, оставшись без пищи, он мог начать поглощать ткани тела Грина. Имплантант нес с собой не только преимущества, но и опасность.

Грин опустил остров на высоту двух тысяч футов, перевел рычаг высоты в промежуточное положение и решил, что теперь Гризкветру не будет грозить опасность, если он выйдет наружу. Тем не менее, когда Гризкветр подошел к двери, Грин снова занервничал и подумал, что он будет делать, если дверь закроется и он не сумеет ее открыть. Ничего себе номер — оказаться подвешенным на высоте двух тысяч футов, и даже не иметь при себе парашюта!