Миры Гарри Гаррисона. Том 13

Сейчас в это трудно поверить, но были времена, когда фантастика просто задыхалась от всяческих табу. Когда мой первый роман «Мир смерти» печатался с продолжением в журнале, из него изъяли слово «проклятый», все до единого. Писатели, за очень редкими исключениями, скрепя сердце соглашались на такие ограничения, потому что отказ означал невозможность публикации. Они просто-напросто не могли продать произведения, в которых явно нарушались принятые в дешевых журналах табу. Писателям некуда было податься кроме журналов, а у редакторов, создавших эту систему, рука рефлекторно тянулась к синему карандашу.

Но в начале шестидесятых в воздухе повеяло переменами. Алгис Бадрис, один из наиболее заметных и тогда еще молодых писателей — и совершенно определенно не имевший никакого отношения к дешевым журналам — стал редактором в одном из новых издательств в Чикаго (оно уже давно не существует). Джуди Меррил уже приобрела к тому времени репутацию составителя антологий и редактора, на дух не переносящего все табу дешевых журнальчиков. Она задумала отредактировать антологию под названием, насколько мне помнится, «Тонкая грань», а Бадрис согласился ее издать. Все табу было решено игнорировать, а произведения отбирать только по их литературным достоинствам. Ура! Джуди разослала множеству авторов письмо с приглашением присылать рассказы, и все, как полагаю, восприняли ее идею с облегчением и радостью.

Мне тоже понравилась ее задумка, и я сразу написал ответное письмо, изложив идею рассказа, которая давно вертелась у меня в голове. Джуди благословила меня, и я начал писать. Сейчас, во времена интергалактического коварства и экзобиологического разврата, я с краской на щеках признаюсь, что осмелился на единственное нарушение табу — сделал главного героя атеистом. Позор! Сейчас-mo вам легко смеяться, но в далеком 1961 году это было реальной смелостью.