Миры Источника. Трилогия

— Быть может, я ошибаюсь, Эрик, но, по-моему, у вас повсюду царит жуткий консерватизм. Вами правят древние старики, они не дают возможности молодым проявить себя, подавляют их инициативу, противятся любым переменам. А когда происходит смена поколений, место одного старика занимает другой — такой же ретроград, как и его предшественник. Ваше сообщество существует уже невесть сколько тысячелетий, но оно фактически не развивается. В определённом смысле, ваш дар бессмертия сродни проклятию.

Что я мог возразить ему? В его словах была сермяжная правда жизни. Нашей жизни — жизни колдунов…

Морис поселился в Сумерках Дианы сразу после своего освобождения. Я рассудил, что ему опасно оставаться на Земле Юрия Великого, даже под покровительством Ладислава. Сам Ладислав не возражал — в его глазах Морис был прежде всего источником угрозы для его любимого мира, и он не питал к нему особого расположения. А Сумерки Дианы оказались идеальным местом для содержания нашего подопечного — Морис всегда был у меня под рукой и постоянно общался только со мной и Радкой. Если поначалу я побаивался, как бы он не ляпнул чего-нибудь лишнего в присутствии редких и немногочисленных гостей, то вскоре я убедился, что все мои опасения напрасны. Вняв моему предупреждению, Морис крепко держал рот на замке. Даже Радка не заподозрила ничего неладного и искренне считала его одним из приятелей Ладислава, который что-то натворил в своём родном мире и теперь вынужден скрываться. А Дионис, навещавший нас чаще других, как-то спросил у меня:

— Послушай, Эрик, этот твой Бельфор случайно не помолодевший после пластической операции Борман?

— Что за чушь! — фыркнул я. — Почему ты так решил?

— Да уж больно он потайной…

Морис вернулся с чашкой горячего кофе и аппетитным на вид сандвичем. Я поблагодарил его за заботу, быстро съел сандвич, потом закурил сигарету и принялся за кофе. Несколько глотков крепкого напитка прогнали остатки сна. Хоть я и не выспался всласть, но чувствовал себя бодро, а раздражение, вызванное Зораном, уже прошло.

Морис сел рядом и тоже закурил.

— Интересно, среди вас много таких остолопов?

Я догадался, что он имеет в виду Зорана, и честно ответил:

— Больше, чем нужно. Хоть пруд пруди.

— Тогда дело действительно дрянь, — хмуро произнёс Морис. — Космическая мощь в руках у дебилов. Если такие обнаружат мой мир, быть беде. Да и этот Дионис… Он совсем другой, он умный, очень умный — и тем более опасный. Он относится ко мне, как к низшему существу, для него я круглый ноль, он и за человека-то меня не считает.

Я мотнул головой:

— Тут ты ошибаешься, Морис. Дионис совсем не такой. Это у него… ну, вроде комплекса вины. Когда-то давно, задолго до моего рождения, он любил одну простую смертную. На его глазах она состарилась и умерла, а он… В общем, это банальная история. Дионис далеко не единственный, кто стыдится своего долголетия, он не первый и не последний, у кого время отнимает друзей и любимых. Его высокомерие — лишь маска, под которой он прячет стыд и жалость.

— Я не нуждаюсь ни в чьей жалости, — резко заметил Морис. — Жалость унизительна.

— Именно поэтому Дионис скрывает её. Он считает, что лучше оскорбить человека своим высокомерием, чем унизить его жалостью.

— Гм. Это звучит как «лучше сразу убить, чтоб долго не мучился». По мне, невелика разница — комплекс вины или превосходства. Если бы Дионис знал о существовании моего мира, я не смог бы спокойно спать… Кстати, а почему я тебе доверяю? Почему верю в твою искренность?

— Просто у тебя нет выбора, — сказал я. — Да и логика говорит в мою пользу. Если бы мы с Ладиславом хотели уничтожить твой мир, то раззвонили бы о нём повсюду. Тогда бы на его поиски бросились тысячи людей, более опытных и сведущих в этом деле, чем мы.

— Что верно, то верно, — согласился Морис. — И всё же я боюсь, что ничего у тебя не выйдет.

— Выйдет, можешь не беспокоиться. Нужно только время. В самом крайнем случае я обращусь к Диане — она в два счёта найдёт твою родину. Конечно, это будет рискованный ход, но не так чтобы очень. Хотя ручаться за кого-нибудь дело неблагодарное, я всё же не могу представить Диану в роли разрушительницы целого мира.

— Нет, Эрик, речь не об этом. Я боюсь, что у тебя не получится заставить моих соотечественников сидеть тихо и не рыпаться. Люди существа упрямые, внешняя угроза лишь подстегнёт их к активным действиям. Допустим, меня ты убедил… и то не совсем. Порой мне кажется, что лучший способ защиты — нападение. Силе нужно противопоставить силу, а не покорность и смирение. Лишь тогда противник станет уважать тебя и считаться с тобой. Ещё древние римляне говорили: хочешь мира, готовься к войне. — Он хмыкнул. — И между прочим. Как ты думаешь, почему Ладислав ни разу не появлялся здесь?

— Ну, это уже песнь из другой оперы. Ладислав брат Радки, и его неправильно поймут, если он будет встречаться со мной.

— Разве за ним следят?

— Конечно, нет.