Миры неукротимые

Мариус Виеджо указал на то, что неудачу нельзя назвать роковой. Энергия жизнеобеспечения израсходована менее чем на один процент, и они могут спокойно дрейфовать в космосе более 25 000 лет, если не произойдет новая катастрофа или резко не возрастет численность населения. Передвигаясь со скоростью 3, 670 км/сек, они достигли бы Эпсилона менее чем за 900 лет, хотя, конечно, потеряли бы большую часть светового года и в итоге остановились бы во времени. Но об этом будут беспокоиться последующие сорок поколений.

Глава 2 Новые начала

31 января 2099 года (9 Эдисона 293).

Сработало! С седьмой попытки нам удалось включить все двигатели. Корабль, как говорится, совершил резкий рывок вперед, с головокружительной скоростью.

Проблема состояла в обеспечении безопасности. В этой мощнейшей системе заложен гибельный потенциал. Специалистам понадобилось больше времени потратить на расчеты страховочных приборов, чем на разработку схем двигателей.

Мой живот округлился. Приятно осознавать, что кроме отсутствия менструации и присутствия тошноты по утрам появилось другое, не менее очевидное подтверждение беременности. Кажется, сейчас тошнота уже прошла, но кто знает. Последний раз это случилось около недели назад – легкий приступ тошноты. После того как целую неделю меня выворачивало наизнанку, и в желудке не оставалось и следа от завтрака, – но, насколько я помню, рвота не была столь ужасной, как пятнадцать лет назад на пассажирском шаттле, опускавшемся на околоземную орбиту. Нас было тогда девять или десять человек, чуть не сдохших от рвоты, а туалетов на борту было всего два.

Мне кажется, я соскучилась по Дэниелу, хотя вряд ли это чувство можно назвать половым влечением.

Вчера доктор осмотрел меня и сказал, что примерно через неделю я почувствую, как шевелится ребенок. Наверное, я жду этого момента. Начинаю считать дни.

По случаю включения двигателей сегодня состоится вечеринка. Раньше мне нравились вечеринки, но тогда участие в подобных мероприятиях не означало обеспечить едой и напитками восемь тысяч дражайших моих друзей.

Конечно, я могла бы написать и больше, но лучше пойду займусь делом.

Глава 3 Не вовремя сорванная

2 февраля 2099 года (11 Эдисона 293).

В самом разгаре вечеринки я почувствовала боль. Эви и Галина предложили проводить меня в «комнату скорой помощи», что оказалось очень кстати. В лифте боль вдруг резко усилилась, и началось кровотечение. Кровь хлынула из меня пугающим сплошным потоком и разлилась по полу.

Я поняла, что потеряла ребенка, хотя позже узнала, что в подобных ситуациях эмбрион можно было перенести в среду искусственной матки. В данном случае он был мертв уже несколько часов.

Я его так и не увидела. Мне дали наркоз, и, когда схватки вытолкнули эмбрион, его сразу же убрали. Они сказали, что для четырехмесячного он выглядел нормально.

Эви извинилась, что взяла на себя процедуру, за выполнение которой я была ей очень признательна. У меня возникло странное чувство, когда до моего сознания дошло, что она видела его, а я – нет.

Вся моя жизнь была наполнена множеством разрешимых и неразрешимых проблем, сопровождавшихся раздражением и депрессией, но я уверена в том, что большинство из них не идут ни в какое сравнение с тем, что случилось со мной сейчас. Чувства очень зависят от состояния организма, иногда мои железы вырабатывают химикалии, не способствующие жизни, вследствие чего мозг и тело не могут противостоять неурядицам.

Сознание этого не избавляет от переживаний, потому что приходит уже постфактум. Во время интенсивного выброса этих химикалий в кровь окружающий мир становится устрашающим, я вижу его только в черно-белых красках.

Но иногда мое внутреннее состояние влияет на экзогенные, или внешние, факторы. Два раза меня изнасиловали, я участвовала в бесчисленных потасовках на игровом поле, была похищена, моего любовника убили – кстати, лучшего из них. Вместе с другими я пережила события, произошедшие 16 марта 2085 года, когда десять биллионов человек было стерто с лица Земли.

Так что в сравнении со всем этим значит потеря сомнительного эмбриона, которому предстояло расти еще месяцы, прежде чем он начал бы отдаленно напоминать человеческое существо?

Меня положили на койку со свежим бельем, пропахшим антисептиками. Я беспрестанно кусала и сосала простыню. Если бы человеческий организм мог включаться и выключаться, как машина, вы бы не читали сейчас эти строки.