Миры Пола Андерсона. Том 10

Сигню, измученная, дрожащая, встала, глотая слезы, чтобы покинуть пир. Фроди тоже вскочил со своего места и, грозя колдунье кулаком, крикнул:

— Не скажешь своей волей, так заговоришь под пыткой! Я так и не узнал, о ком это ты говорила. И куда вдруг отправилась Сигню? Сдается мне, что в этой зале волки сговорились с лисами.

— Позволь… позволь мне уйти, — запинаясь, пробормотала племянница конунга. — Я угорела от дыма.

Фроди пристально взглянул на Сигню. Сэвиль снова усадил жену подле себя.

— Я думаю, что она выпьет рог меда и почувствует себя лучше, — спокойно сказал ярл.

Он подозвал служанку, которая, стуча от страха зубами, торопливо наполнила рог. Сигню сделала большой глоток. В это мгновение Сэвиль, наклонившись к жене, притянул ее к себе и шепнул:

— Успокойся. Оставайся на месте. Многое может случиться, если этим мальчикам суждено спастись. Что бы ты ни делала, не показывай, о чем думаешь на самом деле. Пока мы все равно ничем не можем им помочь.

Между тем Фроди почти визжал:

— Говори правду, колдунья, или я растяну тебя на дыбе, а потом сожгу заживо.

Хейд сжалась от страха. Наконец, справившись с собой, она заговорила:

Здесь сидят
сыны Хальфдана,
Хроар и Хельги,
в добром здравье.
Фроди мстить
они решились,

— и добавила про себя: — Если какой-нибудь дурень не поторопится их остановить.

Затем, вскочив со скамьи, колдунья закудахтала дальше:

Смотрят грозно
Хам и Храни.
Возмужали
сыны конунга.

Среди людей Сэвиля поднялся шум и суматоха.

— Хам и Храни? — повторил Фроди. — Кто такие? Где они?

Но, назвав имена, колдунья тем самым предупредила братьев. Они, растолкав бродяг, пробрались к дверям и, среди общей сумятицы выскочив наружу, устремились к лесу.

— Кто-то убежал отсюда! — завопил один из попрошаек.

И следом сразу же раздался крик конунга:

— Догнать их!

Фроди и его воины бросились к выходу из палаты. Регин приподнялся со своего места и, хватаясь за стену, точно пьяный, сшиб с нее несколько факелов. Факелы упали и погасли. Вслед за ним то же стали делать и его люди. В палате сразу сгустился мрак. В темноте люди Регина стали натыкаться на людей Фроди, и к тому времени, когда порядок был восстановлен, мальчиков простыл и след. За стенами усадьбы простиралась морозная пустота.

Возвращаясь в палату, Фроди в бешенстве грыз усы. Сигрид и Сигню рыдали друг у друга в объятиях. Колдунья Хейд уже успела удрать, прихватив золотое запястье. Конунг точно не замечал всего, что происходит вокруг. Как только факелы разгорелись вновь, он заговорил, обращаясь к гостям, и сурово зазвучал его голос:

— Я снова их упустил. Здесь немало тех, кто связан с ними, но придет час, и я жестоко накажу предателей. А пока — пируйте и веселитесь, ведь вы же все рады тому, что мальчишкам опять удалось удрать.

— Государь, — начал Регин, громко икая, — ты не понял нас. Может, завтра нам повезет больше. А сегодня будем пить… как друзья… ибо кто знает, как долго норны позволят каждому из нас оставаться здесь?

И он закричал, чтобы скорее тащили пива. Потрясенные всем случившимся, воины конунга и большинство гостей налегли что было сил на хмельное. Но Регин, а за ним Сэвиль, которому Регин что-то шепнул, успели тайно приказать своим людям:

— Не напиваться с прочими. Быть начеку. Здесь, у чужих, всякое может случиться, а мы далеко от дома.

Шум и крики становились все громче, и хотя в них не было радости, они в конце концов побороли ночную тишину. Попойка продолжалась до тех пор, пока и воины и гости не повалились наземь, уснув один подле другого. Затем, едва Фроди с Сигрид отправились спать, Регин и Сэвиль, вместо того чтобы уложить своих людей на отведенное им место, вывели их из палаты в амбар, который хозяева застелили соломой и шкурами в ожидании гостей. А в палате слышался только звероподобный храп и треск гаснущих костров.

7

Тем временем ветер разогнал облака. Прижавшись друг к другу, дрожа от холода на лесной опушке, Хроар и Хельги глядели, как разгорается в небе Большая Медведица, как на хвосте Малой Медведицы дрожит Веретено Фрейи, которое мы называем Полярной звездой, как звезды заливают мир мертвенным, холодным светом, в котором четко чернеет усадьба конунга.

— Ничего нам не удалось, — сказал Хроар.

— Неправда, удалось, — возразил Хельги. — Теперь людям ведомо, что сыновья Хальфдана живы. Смотри! Смотри, вон там!

Какой-то человек, выехав верхом из стойла, пересекал пустошь, лежавшую между лесом и жильем. Сперва это была только точка на снегу, только доносившийся издали стук копыт. Но когда всадник подскакал ближе, братья узнали его.

— Регин! — вскрикнул Хельги.

Он бросился ему навстречу, Хроар устремился следом, крича:

— Приемный отец, нам так не хватало тебя!

Но наместник не ответил им. Повернув коня, он поскакал обратно к усадьбе. Мальчики потерянно смотрели ему вслед. Холод пробирал их до костей.