Миры Пола Андерсона. Том 8

— Что ж, к делу, — сказал Барни. — Все уже знают о том, что ты выяснил, Стив. И если добавить собранные тобой факты к тому, что уже было известно, и взглянуть на все с научной точки зрения — это настоящий переворот. — Он помолчал. — Но давайте начнем с тех политических неприятностей, в которые мы впутались.

— Или с религиозных, — сказала Дженис Венсел.

— В данном случае, — сказал пастор Карлслунд, — разница невелика.

— Если церковь иоаннитов и в самом деле ведет происхождение от дьявола… — скривился Грисволд. — Противно думать об этом. Я не согласен с их догматами, но утверждать, что они рождены не ошибкой, а сознательным злом, значило бы зайти слишком далеко. Вы уверены, мистер Матучек, что действительно встретились с самим Врагом?

— Ну, по крайней мере, с одним из его высочайших слуг, — сказал я. — Или нижайших, как вам будет угодно. И не в первый раз. И все мои прежние видения и испытания теперь сложились в единую картину.

— Я хотел сказать… вы ведь были в стрессовой ситуации. Если бы это оказалось галлюцинацией — кто бы удивился? То есть это вполне возможно.

— Если иоанниты не нарушали закона, — резко вмешалась моя жена, — то почему они молчат? Они узнали Стива. И у них было время, чтобы связаться с ним или подать жалобу по официальным каналам. Но ведь ничего подобного не произошло! Барни послал человека, чтобы забрать метлу, — и тому не задали ни единого вопроса! Я бы сказала, они не могут позволить себе риск расследования.

— Может быть, они пытаются вернуть вашу дочь по своим параестественным ходам, — не слишком уверенно предположил Харди.

Адмирал Чарльз фыркнул:

— Куда какой шанс! Я не сомневаюсь, что Враг хотел бы, чтобы этот случай был забыт. Но как это сделать? Вы сказали, мистер Матучек, что он мог бы вернуть ее в то самое мгновение, когда она появится в аду, — изумительно, да. Однако я не могу представить, чтобы он изменил прошлое и заставил вас забыть дни, проведенные без дочери, и те важные открытия, которые вы сделали.

— Он может потребовать молчания в качестве выкупа, — сказал Харди.

— Кто из людей пошел бы на такую сделку? — заметил адмирал.

Карлслунд кивнул:

— В любом случае с Нижним миром нельзя заключать договоры. Контракт предполагает взаимное согласие и намерение выжидать условленные сроки. Но дьявол не способен на честность и будет уверен, что и человек постарается обжулить его в свою очередь.

— К тому же, — сказал Чарльз, — он ничего не выиграет, отпустив ее, наоборот — он потеряет ценного заложника.

Ашман с болью в голосе произнес:

— Он уже немало преуспел в расколе сил добра. Ведь наша встреча сейчас — это действие наперекор правительству, настоящий заговор. Что тут хорошего?

— Наверное, вам кажется, что мы с чистой совестью можем оставить это дело на Дядю Сэма и довериться ему целиком и полностью? — Эти слова вырвались у меня почти невольно.

— Ну а каковы наши силы в сравнении с силами государства? — сказал Ашман. — И какое мы имеем право скрывать полученные сведения? Это ведь жизненно важно для всего общества!

— Позвольте мне ответить на ваш вопрос, — сказал Барни. — У меня есть кое-какие связи в Вашингтоне, да и адмирал Чарльз подтвердит мою догадку. Суть в следующем: дело о похищении ребенка официально закрыто. Шеф нашего местного отделения ФБР — парень сообразительный. Он сразу увидел, к чему может привести такой случай, в смысле политики, и действовал в соответствии с ожидаемыми указаниями. И он их получил. Все сводится к двум основным пунктам. Первое: о пространстве ада почти ничего не известно. И ваш случай — один из немногих, а в определенном смысле и единственный, когда мы видим прямое физическое вторжение с территории демонов. И никто не знает, к чему это может привести или предвестием чего служит. При таких обстоятельствах без крайней осторожности не обойтись. В госдепартаменте пришли к мысли, что видимая часть этого события может слишком отличаться от его подлинной сущности. В министерстве обороны решили, что лучше ни во что не вмешиваться, пока не будет больше данных или пока не увеличатся военные ассигнования. Президент, кабинет министров и лидеры Конгресса наверняка тоже согласятся с тем, что лучше притихнуть на время. И заодно решено было придержать факты, чтобы не возбуждать общественное мнение. Ну, а второе — сама церковь иоаннитов. У нас демократическая страна. И множество честных избирателей принадлежат к этой церкви или просто считают ее вполне безобидной. Вспомните, какой ужасный шум поднялся, когда министерство внутренних дел решило чуть-чуть покопаться в делах этой церкви. И при настоящем положении вещей тех, кто попытается доказать, что церковь иоаннитов связана с силами Нижнего мира, мгновенно обвинят в дискредитации религии, подрыве общественных устоев и натравливании людей друг на друга. А уж чего меньше всего хочется администрации — при нынешнем щекотливом положении дел, — так это заниматься «ниспровержением основ» и утихомиривать беспорядки. Секретность же даст тишину, спокойствие и время.