Миша и осень на ферме

Пока Миша брал в руки очередной саморез, его внимание привлекло движение со стороны главной дороги: на ферму въезжал черный блестящий автомобиль-иномарка. Миша нехотя отложил свое занятие: положил саморез в коробку, взял коробку в руки, встал в полный рост – и, не спеша, зашагал в сторону дороги с шуруповертом и коробкой в руках. Пока автомобиль подъезжал, Миша положил инструменты на один из металлических листов и стал ждать.

Остановившись непочтительно близко перед фермером, из машины вышли водитель и двое пассажиров: высокие крепкие мужчины в черных костюмах и лакированных, блестящих как сама иномарка, ботинках. Помимо одинаковой формы, у всех у них были уложенные гелем для укладки блестящие волосы и очки с зеркальными стеклами. Миша решил, что когда такие разъезжают по городу ночью, то достаточно навести на них свет одного прожектора, чтобы освещать весь город отраженным светом. Несмотря на внушительные габариты, Миша все равно был крупнее – и поначалу трое стояли, оценивая его. Потом тот, что был по центру – с зачесанными назад волосами и единственный в черной рубашке и без галстука, наименее высокий из трех, с дорогими золотыми часами – пошел в сторону Миши, после чего за ним последовали другие двое. Шел он важно и артистично, с высоко поднятой головой. К любым незнакомцам фермер старался относиться хорошо, но тех, кто будет ему неприятен, он узнавал с первого взгляда – и центральный был как раз одним из таких.

– Где хозяин? – спросил центральный, сняв очки и подняв подбородок так, что смотрел на Мишу будто сверху вниз.

Малинин своим взглядом не выражал никаких эмоций.

– Я хозяин, – сказал он. – Вы чего-то хотели?

Тот ухмыльнулся в ответ:

– А прежний где? Ну, старикан тут был.

Миша нахмурил брови.

– Нет его, – сказал Малинин. – Так что вы хотели?

Центральный сплюнул себе под ноги.

– Сколько за ферму хочешь? – спросил центральный.

«Бандиты приехали», – вспомнив рассказы Селянова, решил Миша.

– Я не продаю ферму, – буднично сообщил он.

– Слушай, – подошел центральный поближе к Мише. – Я хорошо заплачу. Судя по тому, что ты живешь в такой развалюхе, – кивнул он на дом, – как эта, денег у тебя, наверное, немного.

Центральный засмеялся своей шутке, и вслед за ним, немного запоздав, – его «охрана». Миша веселья не разделял, стараясь быть как можно более невозмутимым.

Немного успокоившись после шутки, центральный сказал:

– Цену, короче, назови, а деньги я предоставлю.

За свою жизнь Миша встречал людей, которые все измеряли деньгами: такие считали, что можно купить хорошее отношение, преданность, дружбу, радость, счастье; все, что прикручено к земле, а все, что не прикручено – тем более; думали, что можно купить правду, репутацию, историю и будущее. По их мнению, у всего и у всех был ценник, а те, кто утверждал, что не продается, просто намекали на большую плату. И теперь они хотят купить его ферму. Малинина интересовало, зачем им нужна ферма, которую прежние хозяева, возможно, не найдя покупателей, продавали почти за бесценок. «Что здесь такого? – думал Малинин. – Может, тут много веков назад основатель Восточного клад зарыл?» Мысль была интересной, но когда общаешься с такими людьми, как эти трое в костюмах, лучше было не отвлекаться. А еще Миша пожалел, что не поверил в рассказы Петра Ивановича и не расспросил его подробнее о бандитах, о которых тот часто упоминал.

– Зачем вам ферма? – спросил Малинин, прищурившись. – Тут что, клад зарыт? Если вам тут клад нужен, карта сокровищ или что-то такое, то забирайте – и уезжайте. Я не хочу, чтобы вы были на моей ферме.

Прежде чем центральный подобрал слова, с главной дороги на сельскую съехал еще один автомобиль – такая же черная блестящая иномарка. Миша в этот момент пожалел, что Селяновы вместе с будильником не оставили ему еще и ружье. Малинин кивнул в сторону приближавшегося автомобиля:

– Подкрепление вызвали?

Центральный обернулся, а следом, немного погодя остальные.

– Только не он! – с досадой бросил центральный.

Один из тех, кто стоял позади него, спросил:

– Может, уедем?

– Да какой «уедем»! – разочарованно махнул рукой тот. – Он нас видел уже.

Центральный уже не выглядел таким уверенным и дерзким. По мнению Миши, он был похож на нашкодившего кота, не знающего, куда ему теперь спрятаться от хозяйского тапка. Автомобиль остановился чуть позади машины, которая уже стояла здесь. Из него вышел седовласый, усатый, подтянутый мужчина в сером костюме, а вслед за ним, с другой стороны автомобиля, «охранник», который, по мнению Малинина, своим внешним видом отлично вписался бы в экипаж первой машины.

– Привет, пап! – крикнул вдруг центральный в сторону седовласого. Седовласый пошел в их сторону, говоря:

– Я же просил тебя не пугать местных, Семен! Но ты опять сюда приехал, да еще с этими бабуинами!

– Но пап! – протестовал центральный.

– Не папкай! – сдвинул брови к переносице седовласый. – Живо домой! И если опять тебя здесь увижу, то ремня получишь!

Центральный поморщился и покраснел от стыда. Он повернулся к своим – и дрожащим голосом скомандовал им:

– В машину! Все!