Миша-Мишутка Романов

И передаёт по кругу бумагу и передаёт по кругу бумагу с подписью батюшки своего.

Мол, разрешает он своему сыну для своей безопасности от террористов подлых создать и возглавить во славу России Русскую Специальную службу.

Пусть не смущает, мол, вас его возраст — его слово — моё слово, его подпись моя подпись. Решение остаётся в силе пока я, присутствуя лично, с моим сыном Михаилом не подпишем другой документ противоречащий этому.

Прочёл Михаил нам всем вслух эту бумагу и говорит купцам — кто в РСС поступит служить, моими людьми будут. Моя охрана и другие воины — первый отдел.

Второй отдел Ваши родичи. Каждый должен знать не менее одного иностранного языка, от каждого вступительный взнос 5000р Будут на месте прибытия созданы предприятия, и товары ихние будут продаваться через ваших сынов, под вывесками Михаил Романов и К — вместо К в каждом торговом доме будут разные ваши Фамилии.

Так что кто любит меня — со мной. И помните, кто не со мной, тот против меня, а кто против меня, и он похлопал по сабельке на боку.

Ну, хватит разговоры разговаривать — отдадим должное десерту.

Ближе к ночи он говорил с пятёркой самых богатых купцов, у каждого из которых, были мануфактуры.

Разговаривал с ними приватно, присутствовали только я и Лаврентий.

С ними он говорил о конвейере, продал ещё 5 папок по 5000 за каждую, но как мне показалось, купцы уходили от него довольные.

Ложился царь, впервые выглядев, устало.

Следующий день начался, как обычно у государя, с бурной деятельности.

Он приказа Лаврентию найти Московских газетных мальчишек и раздать им номера Имперской правды напечатанных в вагоне.

Велел мне выделить одного казака для печатника, тот должен был осмотреть дохленькую местную типографию, взятую у одного из купцов, вместо 5000 за племянника.

В напечатанном номере Правды была описана наша остановка на предыдущей станции, разговор с крестьянами — слово в слово.

Оповестив об этом весь город, он приказал, договорится на 17 часов с дирекцией инженерной академии провести в главном зале встречу с военными. Мол, только офицеры и только те, кто пороху понюхали, ну и разбавить инженерами среднего звена МПС.

Послал он на это дело также двух наших жандармов с нарукавными повязками у каждого РСС 3й отдел, выделил им мою нянюшку для написания приглашений — очень у неё подчерк знатный. Так же двух из своих юнцов — чтобы с местными посыльными договорились.

Сказал им, если найдёте пару производителей оружия — тоже хорошо.

Общее количество приглашённых не более ста.

Наступил вечер и 121 гость из более 300 желающих. Все очень вежливы с мальцом — наслышаны.

Но было во многих и недоверие — многие прочли утренние газеты.

С моей помощью царь влез на высокую кафедру, выхватил сабельку, рубанул ей со свистом.

В зале прекратились беседы. Начал царь речь говорить, мои верные войны, и в левой руке у него появился номер правды, многие гадают, что это за речи, не сошёл ли малыш с ума, мол, с крестьянами о земле дворянской беседует. Но нет, не об этом были мои речи — земли в России матушке на наш век хватит Но доложили мне мои верные жандармы страшные цифры. И кивает на своих.

Есть ли ответственные за рекрутов из крестьян — поднимите руки.

Подняло трое — идете ко мне — приказывает им. Знаете ли вы, что средний рост в этом году стал на 20 см меньше чем в год 61 освобождения. На 10 см в десятилетие мельчает наш солдат.

Меньше он — меньше его силы. Обращается, к тем троим — а нука вспомните тот призыв и сегодняшний — задумалась троица — головами кивают.

Так вот ситуация грозит нам через 10 лет такими неприятностями, что Севастополь покажется нам великой победой.

Как возникла эта ситуация? Да очень просто. Раньше заботились дворяне о своих мужиках, в рабстве держали, но заботились.

Теперь же многие отдают свои имения на откуп управляющим, да и сами трясут людишек — так что вой стоит. Те, кто читал Имперскую правду, понимают, что бомбистов поддерживает, пусть и молчаливо, больше половины нашей армии. Теперь же хочу задать вопрос — что для вас важнее — половину земли отдать своим солдатам — или потерять всё?

Что такое террор французской революции помнят, надеюсь, все. А в русском исполнении — и царь аж закатил свои глазёнки, мол, мы можем и получше, террор устраивать.

И начал описывать это получше. Представьте, говорит, шахту куда сбрасывают ещё живыми жён ваших, потому что насильникам уже не в мочь.

Полные шахты — верхние лежат в десяти саженях от края и ещё копошаться, ещё стонут. Представьте подвалы, где молодцы с лицами бывших гимназистов, Малюты Скуратовы новой власти, приказывают людям раздеваться, чтобы не попортить их справную одежду кровью. Представьте детей ваших сидящими в бараках без еды на воде одной и разрывает у них животы, и корчатся они на полу, на радость палачам.

Думаете, за бывшими гимназистами не пойдут? Сейчас да — но через десять лет?

Не будет ли нового Севастополя, после которого бомбисты поднимут народ и солдат? Пока это им не просто. Толпу надо ещё завести, многое ей пообещать.