Мишааль

— Захватим катер и удерем на нем, пока они заняты грабежом. Только у меня нет патронов, — шепчет мне Бадр.

Я осторожно выглядываю: ночь уже вступила в свои права. Носовой фонарь разбит выстрелом, мы в относительно темной части корабля. Осторожно перегнувшись, смотрю вниз. Мы еще плывем, но с небольшой скоростью. Катер, привязанный к лееру веревкой, следует за нами, с небольшим скрежетом трется о борт. Возвращаюсь к арабу.

— Пиратов на палубе с нашей стороны не видно, внизу есть катер. Можем попытаться удрать, пользуясь темнотой.

Бадр тяжело поднимается.

Ты только потерпи, сейчас спустимся в катер, займусь твоими ранами. Я сбрасываю веревочную лестницу, осталось только спуститься… Я холодею, услышав незнакомый голос.

— Невежливо с вашей стороны уходить, когда у вас гости!

Свет со стороны кормы слепит мне глаза. Лица мужчины не видно, но силуэт крупный. Я вижу, как поднимается автомат, дуло смотрит мне в живот. На уровне подсознания чувствую сокращение указательного пальца, начавшего давить на спусковой крючок…

Бадр. Он оказывается передо мной, прикрывая от выстрелов. Я не слышу звука выстрелов, я их чувствую через содрогание тела араба, когда смертоносный металл рвет его плоть.

— Саша, живи!

Последним волевым усилием он толкает меня через леер корабля, прежде чем рухнуть на палубу. С высоты десяти метров я лечу в воду, слыша голос мужчины, который умер, как и обещал, не коснувшись меня против воли.

Свинцовые волны принимают меня в свои объятия. Оглушают, смыкаются над головой. Сквозь толщу воды мерцают размытые звезды… Я устал, я так устал. Кто-то когда-то загадывал желание.

Тот, кто хотел, чтобы мы умерли вместе…

«Саша, живи!» — отчего-то недовольно звенит в голове голос друга, умершего вместо меня, прежде чем свет гаснет окончательно.

Малый ракетный крейсер «Сторожевой», или фрегат по классификации НАТО, подошел к месту боя через час после захвата. Опьяненные победой пираты даже не поняли, как на палубе появились вооружённые люди и в считанные секунды положили их лицом вниз. Командир штурмовой группы, Капитан Нестеренко, уже полчаса допрашивал их по очереди, но никакой женщины они не видели. Кроме двоих пассажиров, все члены команды были на месте.

Труп одного из пассажиров лежал на палубе у самого борта: бывшая когда-то белой, окровавленная рубашка была разодрана в клочья, спину прорешетили пули.

Целый рожок всадили, изверги. Капитан перевернул мужчину — довольно молодой человек, арабской, может, еврейской внешности. После допроса с пристрастием нашелся его убийца. Высокий могучий негр признался, что застиг мужчину и подростка в военной форме у борта, собирающимися бежать на их катере. Труп парнишки упал в море.

Опрошенный капитан и выживший кок показали, что парнишка в военной форме был молодой и очень красивой женщиной, которая мужественно сражалась с пиратами, в то время как команда попряталась в трюме. Гордость за соотечественницу и боль утраты сжимала сердце: капитан распорядился спустить на воду поисковые команды, чтобы достойно предать земле тело героической соотечественницы, из-за которой они сутки шли на предельной скорости.

Поиски до рассвета не дали успехов. Подняв в воздух вертолет, еще три часа летчики прочесывали огромный квадрат океана, но тоже без результатов. Капитан дал команду возвращаться на фрегат.

— А с этими что будем делать? — спросил лейтенант спецвзвода.

— Сдадим куда надо, начальство сориентируется. А сейчас заковать, как рабов, попарно, и на корабль.

Штурмовая команда стала покидать сухогруз, капитан Баниотис сердечно жал руку Нестеренко, обещая рассказать всему миру про подвиг русских.

Директор федеральной службы безопасности вызывал к себе Проскурнова. Кроме него, в кабинете находились его замы и заместитель директора службы внешней разведки. Когда генерал зашел, воцарилось молчание, которое нарушил директор:

— Виталий Иванович, два часа назад малый ракетный крейсер «Сторожевой» догнал сухогруз «Аусса», захваченный часом ранее сомалийскими пиратами. Корабль отбит, команда спасена.

— А Светлых Александр? — спросил Проскурнов, уже догадываясь об ответе.

— Убит, как и его спутник Бадр, гражданин Объединенных Арабских Эмиратов.

— Он гражданин Саудовской Аравии, — машинально исправил Проскурнов, облизывая высохшие от волнения губы.

— Светлых Александр тоже убит, но труп упал в море. Поиски его не увенчались успехом.

— А может, он выжил? — робко спросил генерал, вытирая пот: что-то сердце сегодня его беспокоило больше, чем обычно.

— Увы, Виталий Иванович, у нас есть признание пирата, убившего его и видевшего, как труп упал в океан. Мне жаль, но проект «Гендерфлюид» я закрываю. Позаботьтесь, чтобы наш агент на Базе была похоронена с надлежащими почестями. Вы свободны, Виталий Иванович, а с вами, господа, мы продолжим.