Мишель

В инструкции написано, что у приставки есть ограничения по воздействию на тело партнёра, чтобы нельзя было дистанционно причинить боль или использовать устройство в злых целях.

Набираю Кристофера:

— Видишь!.. — Я часто дышу. — Эта штуковина не может передать все чувства, которые я испытываю к тебе! Тебе же всё равно в город?! Я жду, уверена, тебе по пути!

Я схитрила, но, думаю, вряд ли теперь возбуждённый Кристофер успокоится. На другом конце линии слышу громкое частое дыхание.

— Специально ведь сломала, — говорит Кристофер. — Никто в жизни меня так не обнимал.

— Это далеко не всё на что я способна.

— Ладно, Мика, выезжаю, готовься, времени у нас будет мало.

— До скорой встречи.

Надев трусики, отправляюсь на кухню поставить чайник.

Сладострастная дрожь, трепет. Я стучу пальцами по столу, нервничаю. Знаю, Кристофер будет со мной нежен, и сделает мне много приятного. Но как это всё случится между нами? Манящая неизвестность, предвкушение чуда.

Звонок в домофон. Подбегаю к станции и, не спросив кто пришёл, посылаю сигнал открыть дверь. А если это сосед забыл ключ, почта или дети играются? Зачем-то иду в одну комнату, потом в другую. Звонок в квартиру. Моё сердце бешено стучит. Возвращаюсь к двери, поворачиваю замок — Кристофер, сосредоточенный, уверенный в себе, глаза хищно сверкают. Он невероятно красивый. Потратил драгоценные минуты, чтобы купить букет красных роз. Зачем?!

— Спасибо. — Я вежливо принимаю подарок, пускаю Кристофера в прихожую и, положив цветы на столик, бросаюсь на гостя. Во мне бушует желание. Запрыгнув на Кристофера и обвив его ногами, даю подсказку:

— Моя комната в конце коридора налево.

Наши губы сливаются в страстном поцелуе, языки пылко борются друг с другом. Кристофер уносит меня в комнату и кладёт на постель. Я будто одурманена, не знаю, что делаю, может помогаю ему снять одежду, может мешаю, может срываю. Кристофер стаскивает с меня трусики и вторгается. Я издаю громкий стон. О-о как же восхитительно принимать Кристофера в себя! Он опирается на локти, берёт в ладони моё лицо. Я ощущаю на себе часть веса его тела. Смотря мне в глаза, Кристофер движется напористо входя в меня и выходя. У него шумное дыхание, но поцелуи ласковые. Мои мышцы ниже живота твердеют, наливаются сладостью. Потрясающая нагрузка, удивительное воздействие на организм! Сильное чувство стремительно нарастает, затмевая сознание.

— Мика, кончи, — рычит Кристофер. Как будто у меня есть выбор?! Я же не укротительница оргазмов! Сколько смогла продержалась, но больше не могу, не могу, обмякаю, кончаю, что-то кричу. Тело сводят судороги. Я стону, брызгаю, парю в небе. Рефлекторно свожу ноги вместе. Хочется выпустить Кристофера из себя, поцеловать с благодарностью и лечь полежать, отдохнуть. Но Кристофер, не ослабевая ритма, продолжает двигаться. Он преувеличивал своё удовольствие! Кристофер берёт меня за лодыжки и наклоняет мои ноги к моей голове. Сильно, властно. Я беззащитна. Двигая бёдрами, Кристофер чередует глубину проникновений. Я опять на грани. Как так?! Ещё раз?! Я не выдержу! Меня сотрясает второй неистовый оргазм. Я зачем-то пытаюсь подняться. Не выходит. Я зачем-то пытаюсь цепляться за Кристофера. Без толку. Кристофер ускоряется. Его член создаёт во мне невероятную плотность. Проникновения глубокие и мощные. Ну может хватит! Что Кристофер со мной делает?! Оргазмы набегают волнами один за другим, кучные, выразительные. Я сбиваюсь со счёта.

— Кристофер, кончай! — молю я. После резкого, грубого удара Кристофер извергается в меня долго, обильно. Затем обессиленно падает рядом со мной, прижимается ко мне.

Боже, что сейчас было? Буря утихает, усталые поцелуи, неровные вдохи и выдохи. В пьяной голове одна мысль: «Я люблю этого мужчину».

Я ложусь на бок. Лицу придаю непроницаемое выражение. Кристофер пристально глядит на меня, когда на секунду закрывает глаза, я кидаюсь с кровати. Он удивительно ловко хватает меня одной рукой за щиколотку, другой за коленку, тащит обратно и, осторожно укусив меня за мясистую ягодицу, отпускает. Плотоядный.

В ванной набираю в ладони холодную воду. Всё ведь отлично? Но почему тогда я реву и смываю слёзы? Другая девушка испытала с Кристофером гораздо больше радостей и, наверное, способна вернуть его, когда пожелает. Мне невыносимо больно думать, что она может так сделать.

Поплакав и освежившись, иду обратно в комнату. Кристофер разлёгся на кровати, дивная нагота лениво прикрыта скомканным одеялом. Он то ли уснул, то ли просто отдыхает, не понять. «Может сфотографировать его на память?» — приходит на ум шальная идея. Руки чешутся взять эффон. Передумываю. Не отваживаюсь. Но поддаюсь соблазну и тянусь мять его тело. Это всё, при определённом стечении обстоятельств, может стать моим, только моим: вот эта широкая спина (я сжимаю и разжимаю упругую кожу), вот эта лопатка, вот этот бок, с которого начинается рельефный пресс, вот эта сильная ягодица.

— Мика, что ты делаешь? — Не спит!

— Ничего. — Я живо убираю обнаглевшие ручонки.