Мишень

Увидев нас с Даной, Киллиан поднял руку и картинно постучал в распахнутую им входную дверь.

- Я не вовремя? – поинтересовался он.

- Дана уже уходит.

Дана состроила недовольную гримасу, подождала, пока я принесу ее манто и повернулась ко мне спиной.

- Вечер убежденных холостяков, - высокомерно проронила она. – Все вакханки и светлые эльфийки по вызову ваши. Не буяньте, мальчики.

Я закрыл за гостьей дверь и жестом предложил Киллиану сесть поближе к огню.

- Если настроения варить кофе у тебя нет, подойдет и глинтвейн, - сказал он.

- Как угодно.

Пятнадцать минут, проведенные за приготовлением глинтвейна, спокойствия мне не вернули. Я положил вдвое больше гвоздики, чем следует, в последний момент вспомнил о корице и вдобавок ко всему прочему довел вино до кипения. Разливая напиток по бокалам, я думал о Дане. Больше всего мне хотелось повернуть время вспять, отмотать пленку назад всего лишь на полчаса и сказать ей «оставайся, конечно, оставайся». Оставайся на эту ночь, вернись следующей ночью, а потом – еще и еще. И какое тебе дело до того, что после твоего ухода ты найдешь очередного смертного или вампира, а я снова буду страдать. Я так устал убегать от себя, я хочу просыпаться рядом с женщиной и если не любить ее, то хотя бы убеждать себя в том, что она мне не безразлична. А завтра… завтра наступит потом.

- Вышел грог, - сообщил я, передавая Киллиану стакан.

- Люблю тебя за творческий подход, - кивнул он. – Твое здоровье. Как поживает Дана?

- Все хорошо.

- Хочешь поговорить?

- Не особо.

Киллиан сделал пару глотков и посмотрел на огонь.

- Я нашел машину Клариссы во дворе ее дома и покопался в бардачке, - нарушил молчание я. – Она занималась частным сыском. Агентство в Италии. Они предлагают и дополнительные услуги. Фальшивые визы, паспорта. А еще случилась беда. Морана.

Он откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза.

- Ролан узнал, что она навела тебя на след его дамы, нашел и убил.

- Она взяла у меня ключи от квартиры Клариссы и ждала его там. – Я принялся сформировывать журналы на столике в стопку. – Одного не пойму. Я убил Клариссу тридцатого декабря. Первого января встретил Ролана в ресторане, где обедал с Эмили. Я думал, что он меня убьет, но он был спокоен как удав.

Киллиан бросил на меня короткий взгляд.

- Тебе помогла Авирона, - сказал он.

Верхний журнал выскользнул из моих рук и спланировал на пол. Я наклонился для того, чтобы его поднять. Если после визита Даны я чувствовал себя так, будто меня засунули в костер, то теперь мне на голову вылили ушат ледяной воды.

- Известная дама. Теодора Барт. Бизнес-леди. Слышал о такой?

- Почему ты не сказал мне?

Киллиан поболтал остатки глинтвейна в стакане и вернул его на столик, но ничего не ответил.

- Поверить не могу, - продолжил я. - Ты знал, что Авирона живет в Треверберге – и молчал?! А ты подумал обо мне?! Мы с ней…

Я осекся, заметив, что Киллиан качает головой.

- Я от тебя такого не ожидал, - закончил я. – И давай закроем тему.

- Я был у Кэцуми. У меня хорошие новости.

- Она спрашивала обо мне?

- Кэцуми?

- Авирона, черт побери! Она обо мне спрашивала?

Губы Киллиана тронула легкая улыбка.

- Она будет на закрытии Недели моды. Вы поговорите.

Я достал из портсигара папиросу и постучал ей по ладони, утрамбовывая табак.

- Извини. Вечер у меня выдался не ахти. Так что Кэцуми?

- Дурной пример заразителен. Она завела себе дикого друга-Незнакомца по имени Ролан. И попросила у него голову Анны.

Я положил папиросу в пепельницу.

- Должно быть, ей стало одиноко. Или захотелось изысканных угощений. Незнакомец – это очень изысканно.

- У всех есть право на слабость.

Предчувствуя приступ головной боли, я потер виски. Мне требовалась еда, да посытнее человеческой. А потом – несколько часов хорошего сна. Хотя я чувствовал себя таким измотанным, что мог проспать трое суток.

- Она ведь вышла замуж, да?

- Да, она замужем за Самуэлем Муном. И, если к нам применим термин «человеческое счастье», то она по-человечески счастлива.

- Это так по-человечески мило. Что же, хорошо, что она тогда уехала от меня в Швейцарии. Иначе она бы не нашла человеческую любовь своей жизни.

Киллиан положил один из журналов на колени и принялся нарочито медленно перелистывать страницы.

- Я рад, что она счастлива, - снова заговорил я.

- Надеюсь, себя ты обманываешь лучше, чем меня.

- Чему мне радоваться, скажи на милость? Тому, что я чертову кучу времени жил в Треверберге, а ты не додумался рассказать мне про Авирону? Или тому, что она вышла замуж за трижды проклятого смертного?!

- Ты можешь порадоваться тому, что у вас есть возможность встретиться.

Я взял оставленную в пепельнице папиросу и чиркнул спичкой.

- Не уверен, что хочу с ней встречаться.