Мишенью может стать каждый

– Я еду на открытие своего ресторана. А вот если твоим обещанным сюрпризом было похищение Милки, тебе несдобровать! Ты знаешь, сколько теперь дают за похищение людей?!

– Не знаю и знать не хочу! – неожиданно вышел из себя Роберт и отключился.

Лина попыталась до него дозвониться. Но абонент сначала был занят, а потом стал вне зоны доступа. Лина покачала головой и наконец нажала на газ.

Подъехав к ресторану с красочной вывеской «Василий Блаженный», Лина осознала преимущество расположения ресторана не в центре, а почти на окраине Москвы. Клиентам всегда будет где припарковаться.

Поставив машину на сигнализацию, Лина осмотрелась и пошла к входу. Двери ей услужливо открыл одетый в костюм стрельца усатый добрый молодец, только вчера принятый на должность швейцара. Лина вошла в зал, где уже были зажжены светильники, а в воздухе витали ароматы кулинарных изысков, и, заметив молодого официанта, который обслуживал вчера их с Милой, с надеждой спросила:

– Людмила Павловна уже здесь?

– Людмила Павловна? – переспросил юноша, стараясь что-то вспомнить.

– Ну, вчера мы с ней здесь сидели, кушанья пробовали, – напомнила Лина.

– Ах да, помню, конечно, – закраснелся юноша и добавил: – Но сегодня я ее не видел.

– Это точно?

– Точно, я никуда не отлучался.

– Ладно, не видел так не видел, – проговорила Лина и, чувствуя, что горло начинает сжимать тревога, механически спросила: – А времени сколько сейчас, не подскажешь?

– Без четверти одиннадцать, – проговорил официант, взглянув на настенные часы, и добавил: – Сейчас часы бить будут.

– Кого они тут бить будут? – включился в разговор дотошный Михаил Сергеевич Гунькин, администратор, которого тоже нашла Милка.

Михаил Сергеевич, лысоватый невысокий мужчина лет сорока, уже был во фраке и накрахмаленной манишке с вишневой бархатной бабочкой. Он учтиво поклонился и, обращаясь к Лине, нараспев проговорил:

– Здравствуйте, дорогая Лина Сергеевна. Ну, как вы находите ресторан?

– Нормально, – кивнула Лина, думая о своем.

– Все только нормально? – улыбаясь, пожал плечами Михаил Сергеевич. – Мне говорили, что вы вчера заезжали вечером с Людмилой Павловной и даже откушать изволили.

– Изволили, изволили, – не выходя из задумчивости, проговорила Лина.

– Ну и как вы нашли наши кушанья? – не унимался Михаил Сергеевич.

– Нормально, – опять кивнула Лина.

– Ну вот, опять нормально. – развел руками Михаил Сергеевич. – Нет чтобы отметили: это хорошо, это не очень хорошо. А это просто здорово.

– Михаил Сергеевич, – перебила его Лина, – Людмила Павловна, Мила, сегодня сюда не приезжала?

– Я же сказал, что не было ее сегодня, – покраснев, напомнил юноша-официант.

– Ты сказал, что не видел ее. Может, ты не видел, а кто-то видел, – раздраженно проговорила Лина, с надеждой взглянув на Михаила Сергеевича.

Но тот отрицательно покачал головой:

– Нет, я ее тоже сегодня не видел.

– Но может, она все-таки заезжала в ресторан? – не унималась Лина.

– Я могу спросить у всех, – предложил Михаил Сергеевич. – Но по-моему, ее все-таки здесь не было.

С этими словами Михаил Сергеевич вышел, а Лина в растерянности так и осталась стоять посреди зала.

Через пару минут Михаил Сергеевич вернулся и покачал головой:

– Нет, не было ее, никто ее сегодня здесь не видел. А что стряслось?

– Мила, кажется, пропала, – тихо проговорила Лина, только теперь начиная осознавать весь ужас сложившейся ситуации.

– Как «пропала»? – не понял Михаил Сергеевич.

– Ее похитили, – уверенно проговорила Лина. – И я знаю кто. Нужно звонить в милицию.

Но тут раздался приятный мелодичный перезвон настенных часов. Под музыку, колокольным звоном они начали мерно отстукивать время.

– Я же говорил, что часы бить будут! – восторженно воскликнул юноша.

И тут неожиданно раздался оглушительный хлопок, и всю залу заволокло едким дымом.

Глава 4

Перед отъездом в Москву свой парижский дом и клинику, где лечились в основном арабы, Ахмед оставил на дядю Джамила. Того самого, с появлением которого жизнь усыновленного еще в младенчестве семьей русских эмигрантов Дашковых арабского юноши Ахмеда круто изменилась. Дядя Джамил, как и Ахмед, имел медицинское образование, и проконтролировать работу врачей для него не составляло труда. Джамил, отлично разбираясь в людях, был уверен, что руководителю или тому, кто его замещает, достаточно делать серьезное лицо и время от времени указывать на недостатки. Любые работники, а врачи в особенности, в таком случае начинают так активно контролировать самих себя и друг друга, что руководитель может отдыхать. Правда, в рассчитанной на мусульман клинике Ахмеда была одна особенность – она делилась на две половины и даже имела два входа. Мужчин принимали врачи исключительно мужского пола, а женщин – женского. И чтобы проконтролировать то, что происходит на женской половине, как предупредил Ахмед, нужно обращаться к доктору Мариам, миловидной, еще молодой женщине, в свое время с отличием окончившей Московский медицинский институт. Она была настоящим профессионалом, ей можно было доверять. За свою клинику Ахмед мог не волноваться.