Мишенью может стать каждый

— Милочка, прочитать и пересказать пару страниц — это еще не экскурсия. А я заметил, что молодые люди очень интересуются историей храма. Они ведь нерусские, а интересуются нашей историей. Мы должны предоставить им как можно более полную информацию, не так ли?

— Но у нас спецгруппа и спецэкскурсия, — не сдавалась Кнопка.

— Тем более, милочка, люди должны получить очень точную информацию. Вы же слышали, наверное, кто владеет информацией, тот владеет миром. Позвольте, я несколько просвещу этих молодых людей.

— Хорошо, просвещайте, — пожала плечами Кнопка.

И старичок начал сыпать терминами:

— Обратите внимание, как необычна композиция храма. Девять храмов-приделов стоят на широком, обрамленном аркадой подклете. Осью всей композиции храма является центральный, шатровый. А восемь остальных располагаются не просто так, а строго по сторонам света. Они имеют ярусно-башенную форму и причудливые луковицы.

— Скажите, а его сразу так раскрасили? — уточнил Липа.

— Нет, молодой человек, сначала храм был краснокирпичным, белокаменными были лишь некоторые детали. А так ярко раскрасили его в 18 столетии, — пояснил старичок.

— Спасибо большое, — поблагодарила Кнопка. — Спасибо вам за экскурсию, но нам нужно еще интерьер осмотреть.

— Там, наверное, тоже так ярко и красиво, — высказал предположение один из чеченцев.

— Секундочку, — остановил Кнопку старичок. — Интерьер этого собора суров и прост. И это не случайно. Там мы должны вспоминать и молиться за усопших.

— Храм хорошо сохранился, — проговорил один из чеченцев.

— И это при том, — загорелся старичок, — что его несколько раз разоряли. В 1611 году его разграбили поляки, в 1812 французы сделали в нем конюшню.

— Нам на занятиях по истории говорили, что в Москве много подземных ходов, — заговорил один из чеченских парней. — А к храму Василия Блаженного, случайно, нет подземного хода?

— Не знаю, не знаю, — замялся старичок, отводя взгляд. — Точнее, не скажу. Мне как-то в архиве доводилось видеть одну карту. но, когда я пришел второй раз, ее отдали в спецхран. Так вот, на той карте действительно был обозначен подземный ход, ведущий прямо к храму Василия Блаженного.

— Это все очень, конечно, интересно, но можно, мы все-таки зайдем в храм? — перебила его Кнопка.

— Да-да, конечно, простите. Я заговорил вас. — смутился старичок и откланялся.

Интерьер действительно был строг и даже суров. Долго находиться в храме не было времени. Чеченцы спешили, боялись не успеть на обед. Да и замерзли они в своих кожанках порядком. Уши и носы раскраснелись, кто-то начал даже чихать. В общем, Кнопка не стала их больше грузить информацией, они вместе обошли храм со всех сторон, убедились в том, что он действительно с разных сторон смотрится по-разному. А потом чеченцы поехали обедать, а Липа, проводив Кнопку, зашел в кафе выпить кофе.

Ему очень хотелось знать, что произошло у ресторана «Василий Блаженный». Но людей в кафе было немного. Да и как, о чем и, главное, кого расспросить?

Неожиданно один из официантов подошел к телевизору, где крутили какой-то модный клип, и переключил программу. Начинались «Московские новости», и молодой белобрысый диктор, не в силах скрыть волнение, проговорил:

— Сегодня в одиннадцать часов в зале ресторана «Василий Блаженный» произошел взрыв. Пострадали в основном официанты, которые накрывали столы. В полдень должно было состояться открытие ресторана. Жертв нет. Ранено семь человек. Все они доставлены в ближайшие больницы. Им оказана первая медицинская помощь. Ведется следствие. Не исключена возможность теракта. Наш корреспондент находится на месте трагедии. Как только мы получим видеоматериал, мы тут же покажем его телезрителям. Не переключайтесь.

— Ты где, дома? Ты слышал? — затараторила Кнопка, не скрывая волнения. — Скажу тебе по секрету (отец на обед приезжал с товарищем своим, я подслушала), отец говорит, что там вряд ли что-то серьезное. Он и в теракт не верит. Говорит, там что-то личное. Они теперь знаешь чем занимаются?

— Чем? — уточнил Липа.

— Пытаются вычислить, кто им на горячую линию звонил насчет Василия Блаженного. Что-то здесь не так. Липочка, вспомни точно, как то сообщение звучало. Во сколько они обещали свой теракт?

— В одиннадцать-одиннадцать — ответил Липа.

— Это точно?

— Точнее не бывает. Ты же знаешь, у меня абсолютная память на цифры, — гордо проговорил Липа.

— Знаю. Если бы у тебя еще абсолютная память на слова была. — вздохнула Кнопка и отключилась.

Но буквально через минуту перезвонила:

— Липа, а что ты там про Париж говорил?

— Ну, сообщение это, как я понял, из Парижа пришло. — проговорил Липа.

— Из Парижа, говоришь.

— Да, из Парижа, — подтвердил Липа.

— Какие же мы с тобой ослы! — загорелась Кнопка. — Ведь если сообщение из Парижа, время-то, время парижское может быть! Скорее, скорее, звони опять на горячую линию. Уточни, что время теракта может быть парижским. Я тоже сейчас позвоню. Боже мой, мы с тобой олухи царя небесного! У нас всего часа два, даже меньше уже осталось. Только бы нам поверили, только бы поверили.