Мисс Исландия

Он поворачивается ко мне.

— Сон как воспоминание о зимнем дне дома. Там все было таким чистым. Таким белым. Белоснежным. Был штиль, Гекла. И просто удивительно, как тепло. И тишина. Полная тишина. Словно я умер.

То, чего никогда не было

Я сижу за столом и думаю, что он все еще лежит в кровати, но он вдруг неожиданно возникает у моего плеча и смотрит, как я пишу. Я оборачиваюсь.

— Что ты предвкушаешь? — спрашивает он.

— Закончить книгу, которую пишу.

— А потом?

— Начать следующую книгу.

— И затем?

— Написать еще одну.

— А когда закончишь?

Я теряюсь.

— Не знаю. А ты?

Он подходит к окну и поворачивается ко мне спиной.

— Сделай нас любовниками в своем романе, Гекла. Пусть в нем будет то, чего нет. Пусть слова станут плотью. Сделай меня отцом. Чтобы я оставил что-то после себя.

— Мир не всегда будет таким.

— То, что гомосексуалы будут свободными, так же невероятно, как и то, что люди ступят на Луну, Гекла.

Я вынимаю из машинки последний лист и кладу его в стопку обратной стороной вверх. Это страница 254. Затем встаю из-за стола и иду к нему. Он смотрит на меня.

— Пусть в мире нет места для гомосексуала, Гекла, но в нем есть место для поэтессы.

— Пойдем спать, — говорю я. — Завтра ты будешь чувствовать себя иначе.

— Завтра наступит через семь минут.

Милая моя Гекла.

Мы наконец переехали в Согамири. В округе полно недостроенных, неотделанных домов, масса ребятишек. Мы живем в единственной законченной комнате, и я готовлю на единственной конфорке в прачечной. В ванной, однако, уже новенький желтый кафель. Лидур укладывал плитку сам, а я выбрала цвет. Мы еще не установили внутренние двери, и в окне гостиной пластик. Рядом с нами траншея, наполненная желтой водой. Я так боюсь, что Торгерд туда упадет, не спускаю с нее глаз. В конце месяца получу плиту и мойку на кухню. Следующим летом мы планируем уложить дерн, и я мечтаю посадить кусты по границе участка — лучше всего красную смородину — и устроить клумбы с декоративными цветами. Мне особенно нравятся маки.

Твоя подруга Исэй

Тело земли

Сначала слышится странный свист, словно воет какой-то зверь или ветер гудит в оконных щелях, и тут же дрожит четырехсотлетний пол гостевого дома, затем раздается грохот, будто по каменной пустоши мчатся сорок коней. Под табуном дрожит земля, все вокруг движется с бешеной скоростью. Платяной шкаф трясется, и я вижу, как он падает на кровать, обрывается карниз, окна дрожат, в земле появилась трещина. Потом раздается хлопок, словно трескается стена.

Я лежу на траве и жую травинку, когда выбегает мама. Вернувшись в дом после землетрясения, мы обнаруживаем, что шкафы на кухне открыты и на полу лежат две разбитые фарфоровые чашки с белыми птицами и позолоченной каемкой.

Хватаю машинку, рукопись и выбегаю.

Дорогая моя Гекла.

Дороги зимой были ужасные. Сейчас с востока налетела сильная буря и принесла жестокие морозы.

Твой брат познакомился с девушкой, но их отношения были недолгими, потому что он ее не добился.

Рыболовный сезон подходит к концу. Извержение на Суртсее продолжается.

Твой отец