Мисс Питт, или Ваша личная заноза

Вначале Елизавета Павловна пришла полить цветы, затем в комнату прибежали девочки из чертежного отдела. Долго обсуждали местечковую грозу, что разыгралась на улице Скрипача и, не желая найти этому явлению простое объяснение, все шептали про зловещий знак. Затем они тщательно перемыли кости какой-то красотке, затмившей все и вся на благотворительном балу. Якобы срамная девица явилась в чем мать родила и очень этим гордилась. А после они сплетничали о нашем боссе долго и со вкусом. И единственный вопрос, что их занимал: «Так Вайзер с ней спал или не спал?».

— Конечно, да! — вскричала одна из сплетниц. — Чем еще женщина может вдохновить мужчину?

— Конечно, нет, — возмутилась вторая. — Иначе, за музу у наших мужчин была бы любая портовая…

— Нет!

— Да. Он же мужчина…

Спор набирал обороты, а голоса более высокие тональности, еще немного и вместо обсуждения сплетен тут начнутся самые настоящие боевые действия. Но вдруг из глубины комнаты послышалась уверенное:

— Девушки прекратите спорить. В их паре мужчиной является не только Вайзер, но и она.

— Что? — выдохнули все, и даже я, слегка очнулась от рваного сна.

— У меня брат работал в тот день в охране, — продолжил уверенный девичий голос. — А они как вы все знаете, пользуются сканами. Так вот, на музе нашего гения был не только мужской костюм и вампирский плащ, но и именной жетон. И хоть руны на нем предусмотрительно были стерты, имя разобрать все же удалось. Джеймс…

— Что-что? — Энциклопедия выпала из моих рук, но никого не потревожила. Все переваривали информацию и приходили к одному и тому же мнению.

— Точно мужчина… Такие жетоны девушкам не дают. Это был агент безопасности!

— Телохранитель? Зачем ему телохранитель?

— После взрыва в мансарде и взлома мастерской… это объяснимо.

— А еще она не танцевала и не спускала с Вайзера глаз, ну то есть… он не спускал.

— Точно!

И тут кто-то расстроено просипел:

— Так муза совсем не муза? И они друг с другом не спят… и даже не флиртуют? — Романтические грезы девушки рушились на наших глазах.

— Ну… — задумчиво протянула та красавица, что музу Вайзера мужчиной назвала, — все может быть. Во-первых, наш гений личность неординарная творческая, а во-вторых, очень обиженная женой. Вы слышали, что он чуть на смерть ею не отравился?

— Как? — воскликнули все собравшиеся и инстинктивно прикрыли шеи.

— Не знаю, но говорят, чтоб избранная вампиром стала язык кровопийц понимать ее нужно как бы посвятить… инициировать!

— Так он избранницу кусает, пьет или в вампирку превращает?

И вот тут, когда я уже была готова вступиться за честь начальства, в толпе офисных сплетниц раздалось надломленное слезливое:

— А какая разница, если у него за музу мужик?

— Да баба это! Старший лейтенант серой гвардии, кодовое имя Джеймс! — воскликнула я, решительно вышла из своего укрытия и опередила следующий негодующий вопрос: — Джей фамилия М и С инициалы. И да, они с боссом знакомы чуть ли не с ясельной группы, и за музу она у него очень-очень-очень давно. Так давно, что уже и не вспомнить спал ли кто-то с кем-то. — На ходу сочиняла я биографию неизвестной, которую ни подтвердить, ни опровергнуть. Серые гвардейцы относились к несуществующим войскам, что вели незримые бои на нашей границе. Одним словом — разведка. А она такая скрытная.

— Врешь! — возмутились все присутствующие.

— А вы проверьте, — хмыкнула в ответ. И как зловещий знак, передо мной завис знакомый вестник с черной лентой на боку.

— О-о-о, — протянули впечатлительные сплетницы, в то время как я с удивлением читала нервно написанные строчки: «Где мазь от ожогов, мисс Питт?!».

Пребывая во все еще сонном и чуточку взведенном состоянии, не сразу поняла суть вопроса, а затем осознала. Святые боги! Я забыла заговорить для босса кофе!

Не знаю, как в столице, но у нас в Петухах считается — как неделя началась так она и завершится. Именно поэтому, получив на следующий день корзину цветов, я совсем не обрадовалась белым маргариткам и, посчитав их очередными происками злопыхателей, выставила за окно. С тяжелым сердцем выставила, а все потому, что корзинка в этот раз была вдвое меньше предыдущей, но цветов в ней уместилось втрое больше. Получилась этакая белая пенная шапка, которая явно прятала в себе не одну сотню следилок. Целый час я вздыхала, бросая взгляд за окно, представляла, что скажет начальство и вздыхала повторно. Босс не скажет ничего, только посмотрит так, что жить не захочется. Вчера он ошпарил не только язык, но и верхнее небо, а еще немного горло, отчего вот уже вторые сутки подряд все время ел мороженное и молчал. В присутствии других просто молчал, а в моей компании — мрачно.

Вот и сейчас, выйдя из кабинета с вафельным рожком в одной руке и какими-то чертежами в другой, строгий и безмолвный Вайзер уже переступил порог приемной и вышел в коридор, как вдруг остановился. Обернулся и недоверчиво посмотрел за окно, потом на меня с осуждением и вновь на… маргаритки.

— Что?! — забеспокоилась я, увидев, как начальство из мрачного стало обиженно сердитым. — На них не только подвижные следилки?

Он качнул головой.