Мисс Винчестер (СИ)

Не меньше часа мы просто сидели друг перед другом, обнявшись, иногда разрывая зрительный контакт ради очередного легкого и бесконечно нежного поцелуя, какой мог подарить только ангел. Сидя у него на коленях и сжимая вечно холодную ладонь, я не хотела ничего большего. Впервые со времен нашего знакомства я ощущала, что наконец смогла его почувствовать, понять те эмоции, что испытывал он, и наконец стать с ним единым целым. Ни одного слова, только взгляд и едва ощутимые прикосновения, заменявшие миллионы признаний и клятв, которые своей пустотой и тривиальностью не могли передать и сотой доли тех чувств, что переполняли нас в тот вечер.

Через какое-то время поцелуи перестали быть такими короткими и легкими, становясь все продолжительнее и настойчивее. Взъерошивая волосы Каса пальцами, я медленно сходила с ума от того, насколько крепко он прижимал меня к себе, насколько близок был в ту ночь. Неожиданно для нас обоих он подхватил меня на руки и уложил на кровать, ложась рядом. Теперь инициативу пришлось перехватить мне, поскольку ангел мгновенно растерялся, поняв, что зашел слишком далеко. Нежно поцеловав мужчину в шею, я оторвалась от него и тихо спросила, глядя прямо в глаза:

– Ты уверен?

Замявшись, Кастиэль тяжело вздохнул и сел на кровати, отстраняясь. Я еле сдержалась, чтобы не стукнуть себя по лбу за то, что сама же все испортила, но все же села позади ангела, осторожно обнимая его за плечи:

– Кас, не молчи. Пожалуйста, только не молчи, – попросила я, уткнувшись носом в плечо своего ангела-хранителя. Тот снова вздохнул, перехватив мою ладонь, и шепотом ответил:

– Я не уверен. Абсолютно не уверен, Дженнифер. Я не боюсь наказания, каким бы суровым оно ни было, я боюсь, что оно коснется и тебя.

Легонько поцеловав взволнованного мужчину в висок, возможно, продлив поцелуй немного дольше положенного, я тихо прошептала, крепче прижимая к себе Кастиэля:

– Прекрати оберегать меня с маниакальным усердием.

– Не могу. Я твой ангел-хранитель, Джен, я обязан оберегать тебя. Обязан удержать от всех этих глупостей, которыми ты губишь свою жизнь…

– А что толку держать меня, если ты тоже падаешь? – процитировав фразу из позабытого фильма, я потянула Каса к себе, не встретив никакого сопротивления. Скинув плащ и пиджак, он уже более уверенно, но все еще с какой-то едва ощутимой опаской смял мои губы своими, нежно обнимая за талию. И только тогда начала бояться и я, занервничала так, будто сама теряю девственность. «Нечего бояться, ты же его любишь, Джен!» – мысленно кричала я, пытаясь успокоиться, когда, преодолевая неуемную дрожь в пальцах, пыталась расстегнуть непокорные пуговички на рубашке ангела. Галстук соскользнул на пол, куда тут же отправилась и побежденная совместными усилиями рубашка. Набравшись смелости, я оторвалась от непрерывного поцелуя Кастиэля и осторожно прикоснулась губами к его щеке, а затем медленно начала спускаться к шее, перевернув ангела на спину. Видимо, в тот момент из ниоткуда появилось доселе дремавшее раздвоение личности, ведь иначе я никак не могу объяснить то, как внутри боролись два сумасшедших желания: забыться вместе с любимым и убежать навсегда, сменив документы и место жительства, лишь бы навсегда остаться ненайденной. После каждого леденящего прикосновения мне хотелось остановиться, уберечь ангела-хранителя от расплаты, которая обязательно его настигнет, но эгоистическое желание стать для него самым близким человеком, доказать самой себе его любовь и преданность не оставляло ни малейшего шанса ни страху, ни здравому смыслу.

Из плена мыслей меня выхватил Кас, притянув за подбородок к себе и мягко поцеловав, едва касаясь губ. Отвлекающий маневр, чтобы снова занять главенствующую позицию. Не знаю, где или, что куда хуже, от кого он этого нахватался, но все же подчинилась этому беззвучному требованию, понимая, что не стоит вновь пытаться захватить контроль. Было странно подчиняться кому-то, а тем более Кастиэлю, но я слишком боялась услышать тихий шелест крыльев, оповещающий об очередном бессрочном исчезновении ангела. Но нет, он все еще был здесь, со мной, нервно сминал руками простынь, прервав поцелуй. Обреченно открыв глаза, гоня плохое предчувствие прочь, я встретилась взглядом с мужчиной, о чем мгновенно пожалела. Даже сквозь мрак комнаты я разглядела гипнотизирующую синеву любимых глаз, в которых метались прежде незнакомые мне огоньки. Замерев, я молча ждала от ангела-хранителя хоть каких-то действий, с каждой секундой молчания все быстрее впадая в отчаяние от неизвестности, но вскоре он прервал эти мучения:

– Ты простишь меня, Дженнифер? – с тоской в глазах спросил мужчина. Ласково проведя ладонью по его щеке, покрытой трехдневной щетиной, я еле сдержала подступающие слезы, понимая, к чему все идет.