Миссии – избыточны

А когда заговорил, вновь начал с претензий:

– Тебя брат не учил, что умываться надо? Хотя бы иногда…

– Так я огромную ягоду айеми ела, – стала оправдываться Ласка, частя словами всё быстрей и быстрей: – А тут тревога! Все на взлёт! Ветер в лицо! Флайеры за нами гонятся! Пулемёты грохочут! Пули свистят! Сражение в воздухе! Война!.. Какое умывание может быть?

– Хм! Да ты вся в брата! Такая же балаболка, своим трепом напрочь отсекающая попытки понять, да и само желание слушать.

В этот момент вне стены послышался гул летящего флайера, потом стук посадки на верхней кромке и топот сапог в стороне ближайшей лестницы. То ли полиция прибыла (что почему-то выглядело сомнительным), то ли грузовик решил ещё и с этой стороны лабиринты проверить. Верным оказалось второе предположение, потому что даже дэм удивился:

– Экие настойчивые вам преследователи попались! В чужом секторе и такое вытворяют? Вот сейчас у меня будет повод кого-то взгреть!

Создалось впечатление, что он собирается с кем-то ругаться. А вот действия его оказались совсем иными: очень бессловесными и очень жестокими. Он направил свой обрез в сторону лестницы и вроде как на курок нажал в течение нескольких секунд. Ни пули не вылетело, ни дыма, ни искорки. Зато ещё через несколько мгновений весь колодец с лестницей превратился в столб плотного огня. Там все затрещало, загудело, что-то пару раз взорвалось, а потом этот смерч огня унёсся куда-то вверх. И там стало светло. То есть крыши над колодцем, вкупе с небольшой надстройкой, попросту не стало. Не слышалось и гудения силовой установки флайера.

Тогда как в данной анфиладе даже воздух не качнулся, пыль не поднялась, жар не почувствовался и гарью не запахло. Это всё Поль зафиксировал, будучи ближе всех к колодцу и не успев ещё поднять отвисшую челюсть.

В себя его привели голоса за спиной:

– Какого сока хочешь? – и ответ Ласки:

– Вот этого, синего! Никогда такого не видела.

Поощер обернулся и нервно сглотнул. Под противоположной стеной уже стоял солидный стол, уставленный напитками и сладкими закусками. Дэм восседал на кресле, а девочка сидела рядом на высоком стуле. Она явно вознамерилась перекусить и попить, а Прогрессор, судя по его прищуренным глазам, собрался смотреть какое-то представление. Ну и дал должное пояснение:

– Это сок из кахатаньи, очень синей, насыщенной по цвету груши. Ну и вкус у неё соответствующий, – заметив, как девочка непроизвольно скривилась после первого глотка, подтвердил: – Ну да, очень кислый. Лимон напоминает. Но зато полезный, вкусный и отлично утоляет жажду. Надо только к нему немножко привыкнуть.

Малая почмокала губками, облизала их язычком, да и продолжила пить как ни в чём не бывало.

А тут и новое действующее лицо появилось. Не запылилось…

Во всём своём великолепии, словно на торжественный приём к себе подобным, нарисовалась в мерцающем кругу Азнара Ревельдайна. Вечернее роскошное платье, браслеты, колье, тонкая диадема в волосах. Только короны не хватало. А может, она и в самом деле сюда явилась с какого-то иномирского бала? Ведь упоминала Л’укра, что её покровительница где-то в дальней отлучке.

Первым делом дэма уставилась на Труммера и спросила с угрозой:

– Почему ты нарушил мой запрет и покинул усадьбу? – Вопрос не только глупым казался или риторическим, просто служил поводом для дальнейшего давления: – За это будешь наказан! – И тут же само наказание: – Призна́ю твою женитьбу на Азе недействительной.

Поль всеми силами старался казаться испуганным и расстроенным, но его слова создавали совсем противоположное мнение:

– Смиренно внимаю твоему наказанию, Несравненная! Хотя в этом случае больше окажется ущемлена маркиза Рейна. Лучше бы я погиб в усадьбе, тогда она бы получила хоть какую-то компенсацию как несчастная вдова.

– Да ты ещё и рот открываешь?! – последовало нарастающее возмущение. – Вместо того чтобы ползать у моих ног и вымаливать прощение?!

– За что? – А’перв выпучил в изумлении глаза. – Что удалось выжить в созданной для меня западне? Или за то, что не сумел убить твою подлую предательницу байни?

Кобра развернулась к Прогрессору, сидящему словно в зрительском зале, и стала апеллировать к нему:

– Нет! Ну ты видел этого скользкого угря? Мало того что он чуть мою первую советницу не угробил, так он около сотни высших чиновников Крепости умертвил! Ворвался к ним во время… э-э-э, важного дела, кого потоптал со своими уголовниками, кого испугал до смерти. Представляешь? Лучших, самых почётных и известных обитателей Крепости жизни лишил?

– Да ты что?! – При этом тон вроде как искреннего ужаса совсем не соответствовал жестам Бенджамина. Он двумя ладошками, словно неслышно и притворно аплодировал разгневанной актрисе.

– Не поняла? – нахмурилась его божественная коллега и тотчас в ответ получила скорбные разъяснения:

– Меня этот Труммер тоже достал. Казнить его буду, ибо врать мне начал.

– В чем?